Проблема изучения языковой личности в лингвистике: исторический аспект. О понятии языковая личность в современной лингвистике Изучение языковой личности

Вербально-семантический уровень языковой личности (на материале комического дискурса)

Министерство образования Российской Федерации

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Татарский государственный гуманитарно-педагогический университет

Факультет иностранных языков

Кафедра английского языка и методики преподавания

Вербально-семантический уровень языковой личности (на материале комического дискурса)

Выпускная квалификационная работа:

студента группы 08-0501

Гиниятуллин А.А.

Научный руководитель:

Доктор филологических наук, профессор Солнышкина М.И.

Казань 2011

Введение

1.Структура языковой личности

1.1 Дискурс: понятие и характеристика

1.2 Комическое как социальная ценность

2. Художественное произведение Уйльяма Шекспир «Король Лир» и его комический герой Шут

Введение

В истории современной лингвистики наблюдается постепенное увеличение размера языковых составляющих, оказывающихся в фокусе интереса исследователей. Нетрудно заметить, что в течение большей части ХХ в. основные интересы лингвистов постепенно смещались – сначала с фонологии на морфологию, затем на синтаксис. В последние десятилетия стало ясно, что синтаксические составляющие – это далеко не максимальные языковые единицы, которые подлежат научному изучению. Возник уровневый раздел лингвистики, исследующий целые дискурсы – анализ дискурса, или дискурсивный анализ. По-видимому, можно утверждать, что увеличение составляющих, находящихся в центре внимания, – это главная тенденция современной лингвистики. Одна из ранних работ, где данная тенденция была заявлена уже в за головке, была опубликована 60 лет назад. Но, как известно, научные идеи не всегда быстро пробивают себе дорогу .

Процесс переноса интереса с синтаксиса на дискурс еще далеко не завершен и не отрефлексирован, но представляется, что это необратимый процесс. Все большее число лингвистов разделяет мнение, что исключение единиц «больших, чем предложение» из сферы науки о языке отнюдь не идет на пользу. А если такие единицы начинают рассматриваться как респектабельный объект научного анализа, то недалеко и до осознания простого факта: дискурс – это единственный заведомо реальный лингвистический объект .

Люди разговаривают между собой дискурсами, а не предложениями и тем более не морфемами или фонемами. Это отличает дискурс от других языковых единиц, которые представляют собой научные конструкты, плоды того или иного анализа, а раз так, то и трудно достичь согласия относительно их состава и природы.

Поэтому естественное построение лингвистики как науки и следовало бы начинать с исследования дискурса, а лишь с учетом этого уровня исследовать более мелкие единицы, полученные в результате аналитических процедур.

Таким образом, для понимания разнообразия дискурса необходимо учитывать не менее четырех параметров – модус, жанр, функциональный стиль и формальность. Все они независимы друг от друга и дают невероятно сложную комбинаторику различных возможностей. Различные типы дискурсов, выделяемых на разных основаниях, в западной лингвистике иногда именуются регистрами. Представляется, что комбинаторика типов дискурса должна быть подробно исследована, с этим в значительной мере и связан дальнейший прогресс дискурсивного анализа как научной дисциплины. Такое исследование имеет по крайней мере три аспекта. Во-первых, важно исследовать дискурсивное разнообразие как таковое.

Предметом данной работы является вербально-семантический уровень языковой личности шута в поэме Шекспира «Король Лир». Обьектом исследования данной работы являются – вербально семантический уровень на материале комического дискуса.

Целью данной исследовательской работы является исследование и анализ вербально сематического уровня на материале комического дискурса художественного героя шута пьесы «Король Лир».

Для достижения данной цели, работа ставит перед собой следующие задачи:

1) Изучение и характеристика структуры языковой личности.

3) Определение дискурса как объекта лингвистического исследования в художественном произведений на материале комического дискурса.

Теоретическая значимость и новизна: Научно-исследовательская значимость данной работы заключается в обобщении всего имеющегося материала в сфере изучения комического дискуса, а также литературы, посвященной вербально сематическому уровню. Скрепленного авторскими выводами и исследовательскими наблюдениями.

Практическая ценность работы определяется возможностью использования теоретических результатов в преподавании курсов и спецкурсов по лингвистике текста, а также при обучении речевому общению в профессиональной сфере. Кроме того, результаты работы могут быть использованы в практике преподавания русского языка как иностранного.

Материал и методы исследования. В качестве основного метода исследования в работе использован структурно-описательный анализ. При помощи данного метода анализировались такие основополагающие понятие как дискус, вербально семантический уровень языковой личности. А также ряда текстов, анализ основных признаков которого и его структурно-типологических особенностей общей структуры дискурса и его основные признаки. Выявление основных признаков дискурса проводилось на основе сопоставления его с текстом. Структурно-описательный метод позволил определить типы связей текстов между собой в составе конкретного дискурса и выявить его структурные особенности. Вспомогательными методами послужили: комплексно-исследовательский, системно-математический методы.

1. Структура языковой личности

Термин «языковая личность», начиная с 80-х годов прошедшего столетия и до сегодняшнего дня, является одним из самых частотных и популярных в отечественной лингвистике.

Само понятие языковой личности в которой человек рассматривается с точки зрения его «готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи». Ввел же это понятие в широкий научный оби ход Ю. Н. Караулов, который считает, что языковая личность – это человек, обладающий способностью создавать и воспринимать тексты, различающиеся: «а) степенью структурно-языковой сложности; б) глубиной и точностью отражения действительности; в) определенной целевой направленностью» .

Ю. Н. Караулов разработал уровневую модель языковой личности с опорой на художественный текст. Языковая личность, по его мнению, имеет три структурных уровня. Первый уровень – вербально-семантический (семантико-строевой, инвариантный), отражающий степень владения обыденным язы ком. Второй уровень – когнитивный, на к тором происходит актуализация и идентификация релевантных знаний и представлений, присущих социуму (языковой личности) и создающих коллективное и (или) индивидуальное когнитивное пространство. Этот уровень предполагает отражение языковой модели мира личности, ее тезауруса, культуры. И третий – высший уровень – прагматический. Он включает в себя выявление и характеристику мотивов и целей, движущих развитием языковой личности.

Языковая личность – это многослойная и многокомпонентная парадигма речевых личностей. При этом речевая личность – это языковая личность в парадигме реального общения, в деятельности. Именно на уровне речевой личности раскрывается национально-культурная специфика самого общения.

а) ценностный, мировоззренческий, компонент содержания воспитания, т. е. система ценностей, или жизненных смыслов. Язык обеспечивает первоначальный и глубинный взгляд на мир, образует тот языковой образ мира и иерархию духовных представлений, которые лежат в основе формирования национального характера и реализуются в процессе языкового диалогового общения;

б) культурологический компонент, то есть уровень освоения культуры как эффективного средства повышения интереса к языку. Привлечение фактов культуры изучаемого языка, связанных с правилами речевого и неречевого поведения, способствует формированию навыков адекватного употребления и эффективного воздействия на партнера по коммуникации;

в) личностный компонент, т. е. то индивидуальное, глубинное, что есть в каждом человеке. Параметры языковой личности только начинают разрабатываться. Она характеризуется определенным запасом слов, имеющих тот или иной ранг частности употребления, которые заполняют абстрактные синтаксические модели. Если модели достаточно типичны для представителя данного языкового коллектива, то лексикон и манера говорения могут указывать на его принадлежность к определенному социуму, свидетельствовать об уровне образованности, типе характера, указывать на пол и возраст и т. д. Языковой репертуар такой личности, деятельность которой связана с выполнением десятка социальных ролей, должен быть усвоен с учетом речевого этикета, принятого в социуме.

Языковая личность существует в пространстве культуры, отраженной в языке, в формах общественного сознания на разных уровнях (научном, бытовом и др.), в поведенческих стереотипах и нормах, в предметах материальной культуры и т. д. Определяющая роль в культуре принадлежит ценностям нации, которые являются концептами смыслов.

Так, В. В. Красных выделяет в ней следующие компоненты: а) человек говорящий – личность, одним из видов деятельности которой является речевая деятельность; б) собственно языковая личность – личность, проявляющая себя в речевой деятельности, обладающая совокупностью знаний и представлений; в) речевая личность – это личность, реализующая себя в коммуникации, выбирающая и осуществляющая ту или иную стратегию и тактику общения, репертуар средств; г) коммуникативная личность – конкретный участник конкретного коммуникативного акта, реально действующий в реальной коммуникации .

Языковая личность – социальное явление, но в ней есть индивидуальный аспект. Индивидуальное в языковой личности формирует ся через внутреннее отношение к языку, через становление личностных языковых смыслов; но при этом не следует забывать, что языковая личность оказывает влияние на становление языковых традиций. Каждая языковая личность формируется на основе присвоения конкретным человеком всего языкового богатства, созданного предшественниками. Язык конкретной личности состоит в боль шей степени из общего языка и в меньшей – из индивидуальных языковых особенностей.

Языковая личность является носителем языкового сознания, существующего в виде двух ментальных образований – знаний и модели. Если модели достаточно типичны для представителя данного языкового коллектива, то лексикон и манера говорения могут указывать на его принадлежность к определенному социуму, свидетельствовать об уров не образованности, типе характера, указывать на пол и возраст и т. д. Языковой репертуар такой личности, деятельность которой связана с выполнением десятка социальных ролей, должен быть усвоен с учетом речевого этике та, принятого в социуме.

Языковая личность существует в пространстве культуры, отраженной в языке, в формах общественного сознания на разных уровнях (научном, бытовом и др.), в поведенческих стереотипах и нормах, в предметах материальной культуры и т. д. Определяющая роль в культуре принадлежит ценностям нации, которые являются концептами смыслов.

Язык конкретной личности состоит в боль шей степени из общего языка и в меньшей – из индивидуальных языковых особенностей.

Понятие языковой личности не замыкается на индивидуальном пользователе языка, но выходит на уровень национального языкового типа.

Языковая личность является носителем языкового сознания, существующего в виде двух ментальных образований – знаний и тает, что ментальность является «сердцевиной этнокультуры». Ментальность – это «совокупность типичных проявлений в категориях родного языка понимания человеком (членом данного культурно-языкового общества) внешнего и внутреннего мира, специфическое проявление в процессах познания интеллектуальных, духовных и волевых качеств национального характера» . Кроме языковых структур, ментальность «…реализуется образными, понятийными и мифическими структурами или концептами».

Разделение в структуре языковой личности вербально-семантического, тезаурусного, мотивационного уровней и элементов этих уровней (слов, понятий, деятельностно-коммуникативных потребностей) значительно облегчает изучение столь сложного феномена. На уровне ординарной языковой семантики, на уровне смысловых связей слов, их сочетаний и лексико-семантических отношений, по мнению Ю. Н. Караулова, еще нет возможностей для проявления индивидуальности. Конечно, можно констатировать некоторую нестандартность вербальных ассоциаций, но это не дает полных сведений о языковой личности, о более сложных уровнях ее организации. Языковая личность начинается по ту сторону обыденного языка, когда в игру вступают интеллектуальные силы, и первый уровень (после нулевого) ее изучения - выявление, установление иерархии смыслов и ценностей в ее картине мира, в ее тезаурусе . При изучении языковой личности на первом уровне необходимо вычленить из совокупности порожденных ею текстов необыденного содержания специфическую, неповторимую для данной личности часть в ее картине мира. Этого можно достичь при условии, что базовая, инвариантная часть языковой модели мира, характерная для общенационального языкового типа, уже установлена.

Второй уровень анализа языковой личности предполагает характеристику мотивов и целей движущих ее развитием, поведением, управляющих ее текстопроизводством и в конечном итоге определяющих иерархию смыслов и ценностей в ее языковой модели мира . Именно на этом высшем уровне языковая личность представлена в самом об щем смысле. Поэтому к характеристике языковой личности учёного можно прийти, двигаясь: 1) от языка к личности и ее тезаурусу; 2) путем обратным от коммуникативных потребностей, ценностных ориентиров, целей, мотивов и вообще всей совокупности социально-психологических характеристик личности, т.е. на основе всей совокупности указанных характеристик личности, представленных в литературе, выявить наиболее полные сведения об изучаемой личности.

Полное описание языковой личности в целях ее анализа или синтеза предполагает: а) характеристику семантико-строевого уровня ее организации (т.е. либо исчерпывающее его описание, либо дифференциальное, фиксирующее лишь индивидуальные отличия и осуществляемое на фоне усредненного представления данного языкового строя, что более приемлемо); б) реконструкцию языковой модели мира, или тезауруса данной личности (на основе произведенных ее текстов или на основе социологического тестирования); в) выявление ее жизненных или ситуативных доминант, установок, мотивов, находящих отражение в процессах порождения текстов и их содержания, а также в особенностях восприятия чужих текстов. По утверждению Ю.Н.Караулова, уровни находятся в зависимости один от другого, но эта зависимость далеко не прямая и не однозначная. Знание об устройстве и особенностях функционирования вербально-семантического уровня данной личности еще не дает оснований делать заключение о языковой модели мира, т. е. от лексикона личности нельзя перейти непосредственно к ее тезаурусу; точно коль скоро нам известен тезаурус личности, мы еще не можем делать вывод о мотивах и целях, управляющих ее текстами . Для перехода от одного уровня к другому каждый раз нужна дополнительная экстралингвистическая информация, поставляемая социальной составляющей языка и связанная с «историей» ее приобретения к принятым в данном обществе стереотипам в соотношении жизненно важных понятий, идей. На основе этой информации от вербально-семантического уровня возможен переход к лингвокогнитивному. Для перехода к мотивационно-прагматическому уровню необходима дополнительная информация о социальном функционировании языковой личности, о ее социальных ролях и референтных группах. Но поскольку личность не только социальна, а и индивидуальна, второй информационной составляющей при переходе к ее «прагматикону» должна быть психологическая, а именно этнонационально - аффективная, характеризующая ее интенциональности в коммуникативно-деятельностной сфере .

1.1 Дискурс: понятие и характеристика

Четкого и общепризнанного определения «дискурс» не существует, однако следует отметить широкую популярность, приобретенную этим термином в последнее время.

Дискурс является объектом междисциплинарного изучения. Помимо теоретической лингвистики с исследованием дискурса связаны такие науки и исследовательские направления, как компьютерная лингвистика и искусственный интеллект, психология, философия и логика, социология, антропология и этнология, литературоведение, семиотика, историография, теология, юриспруденция, педагогика, теория и практика перевода, политология и др. Каждая из этих дисциплин подходит к изучению дискурса по-своему.

Основное внимание в настоящей работе уделяется использованию понятия «дискурс» в лингвистике.

Дискурс, понимаемый как текст, погруженный в ситуацию общения, допускает множество измерений. С позиций прагмалингвистики дискурс представляет собой интерактивную деятельность участников общения, обмен информацией, оказание воздействия друг на друга, использование различных коммуникативных стратегий, их вербальное и невербальное воплощение в практике общения. Функциональный подход предполагает обусловленность анализа функций дискурса изучением функций языка в широком социокультурном контексте. Лингвостилистический анализ дискурса выделяет регистры общения, разграничивает устную и письменную речь в их жанровых разновидностях, изучает характеристики функциональных стилей. С позиции формально или структурно ориентированной лингвистики дискурс определяется как язык выше уровня предложения или словосочетания – «language above the sentence or above the clause». Лингвокультурное изучение дискурса устанавливает специфику общения в рамках определенного этноса, определяет формульные модели этикета и речевого поведения в целом. Социолингвистический подход к исследованию дискурса предполагает анализ участников общения как представителей различных социальных групп и анализ условий общения в широком социокультурном контексте. Интерес к дискурсу как когнитивно-семантическому явлению возник сравнительно недавно. Всякое коммуникативное действие в рамках спонтанного или организованного дискурса представляет собой реализацию тех или иных коммуникативно-когнитивных структур. Такими когнитивными структурами являются фреймовые модели, содержащие информацию социокультурного характера. Фрейм рассматривается как один из способов представления стереотипной ситуации, содержащий информацию разных видов. Известный голландский лингвист Т.А. ван Дейк говорит о термине «фрейм» в связи с организацией «общего знания» в концептуальные системы. Фреймы рассматриваются как единицы, организованные вокруг некоего концепта и содержат основную, типическую и потенциально возможную информацию, ассоциированную с тем или иным концептом.

Все вышеупомянутые подходы к рассмотрению понятия дискурс взаимосвязаны. Различные направления и методики анализа дискурса объясняют существование большого числа определений данного понятия.

Лингвистическое понимание дискурса в зарубежных исследованиях неоднозначно. Так, например, П.Серио выделяет восемь значений термина "дискурс.:

Эквивалент понятия "речь", т.е. любое конкретное высказывание;

Единицу, по размерам превосходящую фразу;

Воздействие высказывания на его получателя с учетом ситуации высказывания (в рамках прагматики);

Беседу как основной тип высказывания;

Употребление единиц языка, их речевую актуализацию;

Социально или идеологически ограниченный тип высказываний, например, феминистский дискурс, административный дискурс;

Теоретический конструкт, предназначенный для исследования условий производства текста.

Дискурс – это существенная составляющая социокультурного взаимодействия, характерные черты которого – интересы, цели и стили. Это определение подразумевает, что дискурс это не просто набор изолированных единиц языковой структуры «выше предложения», а целостная совокупность функционально организованных, контекстуализованных единиц употребления языка. Особый интерес представляют некоторые положения отечественных лингвистов. Отечественный учёный М.Л.Макаров определяет дискурс с точки зрения формальной, функциональной и ситуативной интерпретации. Более узкое понимание дискурса - это установление корреляции "текст и предложение" - "дискурс и высказывание". Контекст как признак дискурса акцентирует внимание исследователей на противопоставлении того, что сказано, и того, что имелось в виду, и, следовательно, на ситуацию общения. Дискурс (фр. discours, от лат. discursus – рассуждение, довод) – одно из сложных и трудно поддающихся определению понятий современной лингвистики, семиотики и философии, получившее широкое распространение в англо- и особенно франкоязычных культурах. Значение слова – речь, выступление, рассуждение. В русском языке, как и во многих европейских, этому слову нет эквивалента. Оно переводится как дискурс, дискурсия, речь, слово, текст, рассуждение. Предметом теоретического изучения дискурс стал относительно недавно.

Выделяет три основные характеристики дискурса: 1) в формальном отношении – это единица языка, превосходящая по объему предложение, 2) в содержательном плане дискурс связан с использованием языка в социальном контексте, 3) по своей организации дискурс интерактивен, то есть диалогичен.

Дискурс как сходен, так и отличен от языка и речи. С речью его сближает то, что он также является процессом и деятельностью. Однако в отличие от речи дискурс предполагает систему, он обладает свойством целостности, имеет внутреннюю организацию, форму, к нему применимы понятия вида, жанра и стиля. Свойство системности сближает дискурс с языком. Язык является универсальной абстрактной микросистемой, тогда как дискурс – конкретной мини-системой. Дискурс – это речь, наделенная социокультурным измерением, или язык, преобразованный говорящим субъектом и включенный в конкретный социокультурный контекст. Типология дискурса включает религиозный, политический, литературный, философский и другие дискурсивные жанры. Мы в подобных случаях обычно используем понятие языка, считая, что каждая область культуры имеет свой язык: литературный, философский, научный и т.д.

Понятие дискурса нашло широкое применение в социальных и гуманитарных науках. Историки используют его при исследовании архивных документов. Социологи и психологи – при изучении разного рода анкет, интервью и бесед. Положил начало применению дискурсивного подхода в литературоведении и критике. Исторически дискурс выступал в самых различных значениях, формах и жанрах. Конкретными его примерами являются тронная речь короля по поводу какого-либо важного и торжественного события; вступительная речь (слово) или заключительная речь (слово) при открытии или закрытии научного или иного конгресса; речь по случаю приема в академию или получения высокой награды или премии.«Дискурсом» может быть названа и достаточно обширная работа. Суммируя различные понимания дискурса, показываеются основные координаты, с помощью которых определяется дискурс: формальная, функциональная, ситуативная интерпретации. Формальная интерпретация – это понимание дискурса как образования выше уровня предложения.

Функциональная интерпретация в самом широком понимании – это понимание дискурса как использования (употребления) языка, то есть речи во всех ее разновидностях. Компромиссным (более узким) вариантом функционального понимания дискурса является понимание дискурса как целостной совокупности функционально организованных, констектуализованных единиц употребления языка.

Ситуативная интерпретация дискурса – это учет социально, психологически и культурно значимых условий и обстоятельств общения, то есть поле прагмалингвистического исследования. Закономерно поэтому обращение к дискурсу со стороны многих ученых, разрабатывающих теорию речевых актов, логическую прагматику общения, конверсационный анализ, анализ диалога, лингвистический анализ текста, критический анализ дискурса, проблемы социолингвистики и этнографии коммуникации, когнитивной лингвистики и психолингвистики.

Различные понимания дискурса в отечественном и зарубежном языкознании, сводит их к двум основным типам: 1) «конкретное коммуникативное событие, фиксируемое в письменных текстах и устной речи, осуществляемое в определенном когнитивно и типологически обусловленном коммуникативном пространстве», и 2) «совокупность тематически соотнесенных текстов» .

Дискурс определяется как "связный текст в совокупности с экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное, социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс - это речь, “погруженная в жизнь”.В современной лингвистике термин «дискурс» близок по смыслу к понятию «текст». Непрекращающийся поиск русских эквивалентов: дискурс, речь, тип речи, текст, тип текста, связный текст, текст связной речи - свидетельствуют о неоднозначной сущности этого понятия. Трактуя дискурс как процесс языкового мышления, а текст – как результат или продукт этого процесса.Исследуя разницу между дискурсом и текстом, Т.А. ван Дейк отмечает, что «дискурс» – это актуально произнесенный текст, а “текст” – абстрактная грамматическая структура произнесенного. «Дискурс» – это понятие, касающееся актуального речевого действия, тогда как “текст” – это понятие, касающееся системы языка. Текст – это абстрактный теоретический конструкт, реализующийся в дискурсе. Текст реализуется в сообщении, посредством которого осуществляется дискурс.В.В.Богданов рассматривает речь и текст как два аспекта дискурса. Не всякая речь поддаётся текстовому перекодированию и не любой текст можно «озвучить». Поэтому дискурс понимается широко – как всё, что говорится и пишется, другими словами, как речевая деятельность, являющаяся в то же время и языковым материалом в любой его презентации – звуковой или графической. Текст в узком смысле понимается как «языковой материал, фиксированный на том или ином материальном носителе с помощью начертательного письма. Таким образом, термины речь и текст будут видовыми по отношению к объединяющему их родовому термину дискурс». В европейской лингвистике в 70-х годах была предпринята попытка дифференцировать взаимозаменяемые понятия текст и дискурс, включая категорию ситуация. Дискурс трактовался как «текст плюс ситуация», а текст, соответственно, определялся как «дискурс минус ситуация».Некоторые лингвисты трактуют дискурс как интерактивный способ речевого взаимодействия, в противовес тексту, обычно принадлежащему одному автору; это сближает данное противопоставление с традиционной оппозицией диалог vs монолог. Последнее разграничение условно, поскольку даже монолог по-своему диалогичен, он всегда обращен к адресату, реальному или гипотетическому.

1.2 Комическое как социальная ценность

"Под комическим" подразумеваются как естественные события, объекты и возникающие между ними отношения, так и определённый вид творчества, суть которого сводится к сознательному конструированию некой системы явлений или понятий, а также системы слов с целью вызывать эффект комического. В специальной литературе проводится разделение комического и смешного, при котором комическое понимается как общественно значимый смех.Комизм социален объективной (особенности предмета) и субъективной (характер восприятия) сторонами. Сущность комического – в противоречии. И.Эвентов связывает причину комизма с жизненными противоречиями. "Комическое раскрывается путем его противопоставления неким общечеловеческим идеалам. Комическое порождает одухотворенный ими смех, отрицающий одни человеческие качества и утверждающий другие". Однако формы комического противоречия разнообразны, как разнообразны и стереотипы смехового поведения у разных народов, принадлежащих разным культурам. "Смех вызывает столь большой интерес именно благодаря включенности в культуру". Общий контекст культуры социума и микросоциума диктует особенности категории комического, которая всегда остается социальной, исторической и национальной. Механизм комического предполагает наличие: (1) субъекта (тот, кто смеется) и объекта (над кем или чем смеются); (2) оппозиции/противоречия социокультурной нормы субъекта и объекта. Смех в профессиональном социуме можно рассматривать как механизм доминантных отношений, с одной стороны, и социоконсолидирующий механизм, с другой стороны.

Не останавливаясь подробно на анализе различных взглядов на природу комического, попытаемся проанализировать стереотипы смехового поведения на основе типологии коммуникативных ролей и ситуаций, реализованных в произведениях смеховой культуры (в розыгрышах, анекдотах, песнях, тостах). В качестве методологической основы своих рассуждений принимаем следующее: "Путь формирования комического можно представить в следующем виде: объективный смех (смешное, комическое) – средства комического (в том числе языковые средства комического: фонетические, лексические, фразеологические и грамматические) – приемы комического (как в широком смысле в качестве эстетических категорий, так и речевые приемы: эзоповский стиль, иносказание, деформация, неожиданность, несоответствие, недоразумение, разоблачение посредством анахронизмов...) – формы комического (юмор, сатира) – результат – смех (комическое: улыбка, смех, веселый смех, хохот, гомерический хохот, горький смех, гневный смех, смех сквозь слезы...)".

Смеховое начало присутствует на всех уровнях структуры рассматриваемой профессиональной языковой личности.

По мнению Т.Б. Любимовой «комическим вообще может быть названо эстетически организованное смешное, а смешное тогда будет реализующимся в конкретной ситуации комизмом, (то есть то, что в культуре закреплено как скрытые правила и запреты на такое игровое отношение). В принципе, способность вызвать смех есть комическое, а реализация такого игрового отношения - смешное» . Из этого определения следует, во-первых, не всякое смешное может оказаться эстетически значимым. Во-вторых, не является ли «способность вызывать смех» и «реализация игрового отношения» одним и тем же. Далее, шагом к эстетизации, по мнению автора, является превращение какой-либо ситуации в комическую, так как это происходит через обыгрывание каких-либо свойств и отношений этой ситуации, а игра, обыгрывание предполагает некоторую дистанцию» . То есть, комическим может быть только специально, искусственно созданная или игровая ситуация. Возникшая внезапно ситуация не может быть, исходя из этих определений, комичной. Получается, что комичное в жизни не существует, оно создаётся как произведение искусства. Таким образом, здесь называется единственное различие между смешным и комическим, которое сводится к эстетическому оформлению. В остальном эти понятия обозначают одни и те же явления действительности. Такой же позиции придерживается А.Н. Лук. В его определении «комическое - это общественно значимое смешное» . Может ли быть смешное не общественно значимым. Оно не распознаётся животными. Смешное возникает только в обществе, присуще только человеку, оно по происхождению общественно значимо. И в данном случае понятия тождественны. В разрез с данными определениями, высказал своё мнение Б. Дземиздок, считая данные понятия комического и смешного синонимами, так как «они не имеют существенных различий в своих определениях, не несут специфичной для каждого нагрузки» . В комментариях к его работе наш отечественный философ А. Зись сразу заметил, что это существенный недостаток работы автора. Поясняя, что «в советской литературе комическое и смешное не тождественны. Комическое рассматривается как смех социально окрашенный... это вытекает из советской концепции эстетического. Эстетическое нами понимается как объективная ценность явлений жизни для человечества, ценность сформировавшаяся на основе его общественно - исторической практики» .На наш взгляд такая путаница возникает именно из введения советского понимания «эстетического». Просто о смешном нельзя разрабатывать теории, а вот о комическом можно - более подходящий термин для советской науки. Но для окончательного разрешения этой проблемы приводим простое объяснение из энциклопедической литературы:«комическое в переводе с греческого означает «смешное», «весёлое» . Исходя из нашего анализа, мы видим, что нет существенных критериев для различения данных понятий, и в дальнейшем будем считать их синонимами.

Определение комического

За историю человечества создано множество теорий, посвященных причинам смешного, комического. Но и на сегодняшний день нет единого, всех устраивающего определения данного явления. Систематизировать, структурировать все эти. взгляды попытался Б. Дземиздок. Им было выделено шесть групп теорий комического. Основанием для разделения служил тот признак, который авторами концепций признавался как основная причина возникновения комического. А признание ведущей роли объекта, субъекта или их взаимодействия позволило автору классификации соответственно назвать теории как объективистские, субъективистские и релятивистские. Поскольку в нашу задачу не входит детальный анализ данных теорий, остановимся на некоторых особенностях определений комического с целью последующего вычленения его существенных признаков и свойств.

1. Теории негативного качества комического объекта и превосходства субъекта познания комического. Первым видевшим причину комизма в самом объекте был Аристотель. «Смешное - это некоторая ошибка и безобразие, никому не причиняющее страдание и ни для кого не пагубное». Среди Субъективистов Б. Дземиздок называет Т. Гоббса и Стендаля. На их взгляд чувство смешного вытекает из внезапно возникающего чувства превосходства и удовольствия, которое происходит от неожиданного осознания своего преимущества перед кем-либо, кто вёл себя неподобающим образом.

2. Теории деградации. Их представителями являются Бейн и Стерн. Причиной смеха, считают эти авторы, может служить унижение некой важной особы или важного дела в обстоятельствах, не вызывающих какой-либо другой сильной эмоции. Комическое - это ценность отрицательного порядка, а ценности это свойства объектов с оценивающим субъектом, а не абсолютные величины, не зависящие от познающего и оценивающего субъекта.

3. Теории контраста. Сюда относится теория неоправданного ожидания И. Канта «Смех - есть аффект от внезапного превращения напряжения ожидания в ничто» . Т. Липпс в своей теории говорит о том, что комическое появляется тогда, когда вместо ожидаемой ценности, способной привлечь наше внимание, возникает внезапно иная ценность, которая данной ситуации не соответствует и потому имеет для нас слишком малое значение. Приверженцем контраста является и Г. Гединг. «Действие контраста, на котором основано всё смешное, возникает оттого, что внезапно сталкиваются две мысли или два впечатления, из которых каждое само по себе вызывает чувствование, но так, что одно разрушает то, что построило другое» .

4. Теории противоречия. Г. Гегель считал, что «смешное - контраст существенного и его проявления, цели и средства, противоречие, благодаря « которому явление уничтожает себя внутри самого себя» . В эту же группу теорий Б. Дземиздок относит теории А. Шопенгауэра, Ю. Борева и др.

5. Теории отклонения от нормы. По мнению приверженцев этой группы теорий комическим следует считать любое явление, которое откланяется от нормы и потому кажется нам несообразным и нелепым.

6. Концепции комического, пытающиеся объединить в себе несколько из вышеперечисленных причин. Это К. Гросс, А. Бергсон, З.Фрейд и др. На некоторых мы остановимся подробнее далее. Сам автор же считает, что все описанные теории в конечном счёте можно свести к двум причинам: нахождению несоответствия, и отклонению от нормы, а если учесть, что несоответствие - есть отклонение от нормы, то это отклонение и является основной причиной комизма.

Существует сложный и простой комизм. Сложный комизм разделяется на три условных направления: от юмора, через насмешиво-ироничный к сатире.

Все три направления отражают отношение к действительности по степени присутствия зла. Автор различает и элементарные его проявления, которые являются по существу, не более чем выразительными средствами, техниками его создания - ирония, остроумие, шутка, карикатура, гротеск и т.д.

Эти приёмы классифицируются следующим образом

1. Видоизменение и деформация явлений: а) преувеличение (его разные формы), б) пародирование, в) гротеск...

2. Неожиданные эффекты и сопоставления, сюда относиться и острота.

3. Несоразмерность в отношениях и связях между явлениями.

4. Мнимое объединение абсолютно разнородных явлений.

5. Создание явлений, которые по существу или видимости отклоняются от логической или праксеологической нормы. Считается комичным то явление, в котором несоответствие его истинному назначению (идеалу) раскрывается в наглядной обострённой форме, когда появляется конкретная, реальная мишень и смех из беспредметного становиться нацеленным, предметным. Комическое, на его взгляд, заключено в самом объекте, хотя и не является его природным качеством. Условием его существования называет присутствие двух противоположных начал А к свойствам комического относит: 1. Смех. «Комическое порождает социально окрашенный, одухотворённый эстетическими идеалами, «светлый», «высокий» смех, отрицая одни качества и общественные явления и утверждая другие».

2. Комическое имеет общечеловеческую значимость и своим объективным содержанием способно вызвать к себе эстетическое отношение, имеющее определённую социальную цель и направленность. Комизм социален своей объективной (особенности.предмета) и. своей субъективной (характер восприятия) стороной. Это всегда объективная общественная ценность явления. 3. По мнению автора, комическоепроявляется в разных типах от юмора до сатиры, а между ними различные оттенки смеха (юмор, сатира, ирония, сарказм, шутка, насмешка, каламбур). То есть всё перечисленное Ю.Б. Боревым относиться к комическому в качестве равноправных слагаемых.

Кроме того различают художественные и языковые средства создания комического. К первой группе он относит: сатирическое преувеличение и заострение; пародирование; окарикатуривание; гротеск; овеществление и оживотнивание; саморазоблачение и взаиморазоблачение. Ко второй группе причислены: острота, каламбур, иносказание.Всего два отличительных признака комического называет: 1. Идея несоответствия, несообразности. 2 Необходимость разрядки, прекращения страданий.О существовании чувства комического как родовой категории по отношению к чувству юмора и остроумию. «Чувство комического - сложное чувство, возникающее в результате взаимодействия как положительных так и отрицательных чувств. Причем пропорция смешения положительных и отрицательных чувств могут быть различны. Отсюда разнообразные оттенки чувства комического». «В основе комического лежат такие сложные свойства человеческой психики, как чувство юмора и остроумие». Как определённую концепцию действительности рассматривает комическое . Так как смех имеет не только прикладное значение, но и общефилософское, ибо выносит свое суждение об элементах мира» а через них и о мире в целом. В трудах психологов комическое практически не освещалось. Единственный из отечественных психологов. Он говорит о наличии чувства комического. Чувство комического, на его взгляд, заключает в себе как существенный компонент интеллектуальный момент. Оно возникает в результате внезапного обнаружения несоответствия между кажущейся значительностью действующего лица и несуразностью его поведения, между поведением, рассчитанным на значительную ситуацию, и пустяковым характером самой ситуации, в которой оно совершается. Для возникновения чувства комического в дискурсе, необходимо разоблачение неосновательности претензии.

Но наиболее последовательно и доказательно (хотя не многими данная позиция признаётся) пытается вычленить особенности комического. Он выделяет следующие особенности комизма.

1. Комизм находят в других лицах, объектах.

2. Участниками комической ситуации являются два лица. Кроме меня то лицо, в котором я нахожу комическое (объект).

3. Комическое оказывается, прежде всего, случайной находкой среди социальных отношений людей.

4. Источник комического локализован в предсознательном.

5. Причиной возникновения комического удовольствия считают сэкономленные затраты при сравнении проявлений другого человека с нашими проявлениями. Сравнение душевного процесса у другого человека со своим собственным душевным процессом соответствует «психологическому контрасту». При сравнении контрастов в результате получается разница в затрате. Если эта разница не получит никакого иного применения, то она способна к отреагированию в смехе и благодаря этому становиться источником удовольствия. Количественный, а не качественный контраст рассматривается им в первую очередь как источник комического удовольствия.

6. У ребёнка нет чувства комизма. Комическое чувство возникает в ходе душевного развития. Ребёнок производит комичное впечатление только тогда, когда ведёт себя не как ребёнок, а как серьёзный взрослый человек.

7. Им выделяется комизм двух видов: комизм самопроизвольный и искусственно созданный комизм. В первом случае качества человека, который доставляет нам комизм, не принимаются при этом во внимание.

Мы извлекаем здесь комизм из отношения человека к миру, который часто оказывается сильнее человека. Этим внешним миром для душевных процессов в человеке являются также условности и потребности общества, и даже его собственные телесные потребности. Объясняется его возникновение наличием разницы между большим интересом до помехи и минимальным интересом, проявляемым человеком к своей душевной деятельности после того, как помеха наступила. Здесь комичен сам человек, но как человек униженный. Но он унижен только в сравнении со своим прежним «Я», а не в сравнении с нами. Оказавшись же сами в таких затруднительных обстоятельствах, мы испытываем только мучительные чувства. Причиной появления второго вида комизма 3. Фрейд называет способность комического отделяться от людей, когда распознано условие, при котором личность становиться комичной. Так возникает комизм ситуации. Появляется возможность, при знании этих условий, сделать человека комичным .

8. Для создания комических ситуаций применяются соответствующие приёмы.

Притворство - сделать комичным самого себя, чтобы развеселить других. Создание комизма ситуации. Каждый человек беззащитен, против угрожающей ему опасности стать комичным. Подражание делает комичным объект этого подражания. В большинстве случаев соединено с карикатурой, преувеличением некоторых, хотя и неярких черт, а также имеет уничижающий характер. Источником комического удовольствия при подражании является не комизм ситуации, а комизм подражания. Карикатура, пародия, костюмировка, разоблачение направлены против лиц и вещей, претендующих на авторитет и являющихся в каком-нибудь отношении выдающимися. Это - приемы для принижения.

Карикатура унижает, выхватывая из совокупного впечатления о выдающемся объекте одну-единственную черту, комичную саму по себе, но незамеченную до тех пор, пока она воспринималась только в общей картине. Благодаря её изолированию, может быть достигнут комический эффект Пародия и костюмировка добиваются унижения путем нарушения единства между известными нам характерными чертами людей и между их поступками и речами, заменяя выдающихся людей или их проявления более низкими. Разоблачение действует тем же самым механизмом, когда кто-нибудь путем обмана добился уважения и авторитета, которых в действительности не заслуживает. Комизм сравнения. Комическое удовольствие при сравнении Фрейд выводит «не из контраста обоих элементов сравнения, а из разницы обеих абстракционных затрат . Трудно воспринимаемое, абстрактное, интеллектуально выдающееся разоблачается как нечто низменное благодаря тому, что приводится в аналогию с известным нам низменным, при представлении о котором отсутствует всякая абстракционная затрата. Комизм сравнения сводиться к деградированию.

9. Бывают случаи, в которых регулярно и как бы неизбежно возникает комизм; а есть случаи, в которых комизм в большей мере зависит от условий случая и от точки зрения наблюдателя. Условия возникновения комизма во втором случае: 1. Веселое настроение духа. 2. Установка на комическое удовольствие. Неблагоприятными же являются - 1 работа воображения или мышления, преследующая серьёзные цели. 2. Движение или душевное проявление не может быть комичным для того, чьё внимание направлено на сравнение этого движения или душевного проявления с образцом, который он себе ясно представляет. Комичные процесс не выносит чрезмерной фиксации внимания на себе. Процесс сравнения затрат предсознателен и должен оставаться автоматическим.

Таким образом, суммируем отличительные особенности комического, выделяемые многими исследователями.

1. Причиной возникновения комизма считается отклонение чего-либо от нормы, которое отмечается самим субъектом, в сравнении со своими представлениями об этой норме.

2. Его находят в других людях, объектах.

3. Бывает естественным и искусственным. Для создания искусственного комизма используются специальные приёмы.

2.Художественное произведение Уйльяма Шекспир «Король Лир» и его комический герой Шут

В народном творчестве серьезное часто смешивается с юмором, трагическое - с комическим. Так и в шекспировской пьесе «Король Лир» рядом с Лиром стоит шут. Этот образ целиком создан Шекспиром. Образ шута занимает большое место в творчестве Шекспира, комический шут был и раньше частым гостем на английской сцене. Как известно, в ту эпоху среди королевского двора и знатных вельмож непременно находился шут. Обязанность его заключалась в том, чтобы постоянно развлекать своих господ всяческими шутками и прибаутками. Положение он занижал самое жалкое: его не считали за человека, и хозяин, как и любой знатный гость в доме, мог издеваться над ним, оскорблять его сколько душе угодно. Да и сам он считал себя "отпетым": из шутов не выходили в люди. С другой стороны, шутам разрешалось, в отличие от остальных, говорить более вольно и смело. "Знатные господа иногда любят потешить себя правдой", - читаем у одного современника Шекспира. Впрочем, за излишнюю откровенность шуту грозило наказание . В то время как одни возвышаются, другие падают и все участники драмы живут полным накалом страстей и мук, один из

свидетелей развертывающейся трагедии смеется. Так ему положено, ибо он шут и все происходящее дает ему повод для острот, прибауток и песенок. Мы встречали много шутов у Шекспира, но такого видим в первый раз. Все другие были безразличны к тому, что происходило вокруг. Их господам приходилось иной раз туго, а и их шутки сглаживали мрачные стороны происходящего, внося равновесие в общую в картину и напоминали о том, что жизнь состоит не только из печали, но также имеет и свои радости. Шут короля Лира самый щедрый из всех шекспировских шутов. Он превосходит остальных обилием своих шуток. В первой половине трагедии они сопутствуют всему, что происходит с королем. Шут играет роль комического хора в трагедии. Точнее - хора язвительно-насмешливого и саркастического.

У шутов была давняя привилегия: они имели право говорить истину в лицо самым могущественным владыкам. Именно эту роль и выполняет шут в трагедии. Еще до того, как Лир осознал, что он совершил ошибку, шут

говорит ему об этом. Одним из следствий уродливого развития личности Лира было то, что он перестал сознавать истинное положение вещей. Лесть и всеобщее поклонение привели к тому, что Лир признавал за истину лишь то, что ему было приятно. Таково одно из извращений природы, жертвой которого стал Лир, когда еще был всесилен. Преувеличенное представление о своем всемогуществе заставляло его принимать желаемое за действительное. В этом состоянии он и принял свое роковое решение, которое проистекало не из каприза, а из ложных представлений о жизни и утраты понятий о тех реальных силах, которые в ней определяют судьбу человека.

Среди тех, кто пытался образумить Лира, шуту принадлежит особенно значительная роль. Правда, мы не слышим его голоса тогда, когда происходит испытание любви дочерей и раздел королевства. Но с того момента, когда Лир перестал быть королем и вместе с тем еще не понимает, что его положение радикально изменилось, шут первый, кто стремится заставить его понять это.

Высокие понятия, выходящие за круг обыденных практических представлений о жизни, шуту недоступны. Но зато правду действительности во всей ее суровости шут знает, как никто. В этом смысле его понятия и представления о жизни находятся в соответствии с тем, как ее воспринимают люди, которым жизнь всегда предстает прежде всего в ее неприятных сторонах. Сознание шута - сознание человека, за спиной которого стоит многовековой опыт простого народа, его самых необеспеченных слоев, тех, кто горбом своим познал истину, составляющую сущность господствующего миропорядка. Кто-кто, а простые люди первыми познали то, что потом обобщили философы и социальные мыслители. Задолго до них они постигли несколько простых истин, и первой из них было то, что место человека в жизни определяется обладанием собственностью. Они-то знали, какую власть дает людям богатство. Лир этого не знал. Он наивно полагал, что место человека в жизни определяется его личными достоинствами.

Шут все время твердит Лиру одно и то же: он нарушил существующий в мире порядок вещей и захотел жить не так, как все живут - отказался от реальной власти, но продолжал повелевать, раздал имущество, но хотел жить, как богатый.

Его шутки злы не потому, что он зол, а потому, что злой является жизнь. Беспощадность ее законов он и выражает, говоря Лиру суровую правду в лицо. Шут обладает добрым сердцем - добрым по отношению к тем, кто страдает. Он любит Лира и, может быть, не осознает, но инстинктивно чувствует благородство духа, присущее королю. И в том, что шут следует за Лиром, когда тот лишился всего, проявляется благородство человека из народа, чье отношение к людям определяется не их общественным положением, а человеческими качествами.

Шут сам принадлежит к наиболее обездоленной и бесправной части общества. Единственное его богатство - ум. Но и его он отдает на службу другим. Он живет не для себя, но видит и отлично понимает, как живут

другие. Его шутки выражают мысль народа, умудренного горьким опытом вековой социальной несправедливости. Лир захотел на старости лет жить по другим законам, но шут знает, что это невозможно.

Смысл сатирического «пророчества», которое он изрекает в степи, состоит в том, что отношения, основанные на человечности, невозможны в обществе, где господствуют обман, стяжательство и угнетение («Когда попов пахать заставят…» и т. д.; III,).

По мнению Морозов.М порядок вещей, существующий в мире, извращен. Однако этот противоестественный строй жизни всеми принят как нормальный. Шут понимает это задолго до того, как Лир пришел к познанию истины. Можно сказать, что шут родился с таким пониманием жизни. Лиру нужно было второй раз родиться, чтобы понять то же самое .

Роль шута в трагедии заключается в том, что он своими горькими шутками как бичом подхлестывает сознание Лира.

Шут не только созерцатель, но и сатирик. В одной из своих песенок шут рассказывает о том времени, когда из жизни исчезнет всякая мерзость и когда "сделается общей модой ходить ногами" ("Вся жизнь кругом неестественно вывернута", - хочет сказать шут).

Образ Шута занимает большое место в творчестве Шекспира. В его эпоху монархи, знатные вельможи имели при дворе шутов, забавлявших их

разными шутками. В то же время шут - объект издевательств со стороны знати. Но среди челяди он единственный, кому дозволено говорить с хозяином как с приятелем, зачастую пренебрежительно или с насмешкой. По мнению монархов, это было самым забавным шутовством. Но шуты обладали исключительным правом – безнаказанно говорить правду.

«Глупость, как солнце, бродит вокруг света и светит повсюду», - говорит шут в «Двенадцатой ночи». А меланхолик Жак в комедии «Как вам это понравится» мечтает обрядиться в шутовской наряд, чтобы «посредством сатирического осмеяния излечить мир от пороков» [Аникст А. А., 21]:

«Попробуйте напялить на меня

Костюм шута, позвольте мне свободно

Все говорить, и я ручаюсь вам,

Что вычищу совсем желудок грязный

Испорченного мира...»

В «Короле Лире» «единственный разумный человек - дурак, шут с древности народ привык, что тот, кого считали самым глупым, высказывал разумные мысли. Бесправный шут стал обличителем. Дурацкая потеха нередко превращалась в осмеяние всего, что велено чтить» [Козинцев Г. М., 24].

Не тщеславься барышом,

И умерен будь во всем,

И поболее учись,

Только знаньем не кичись,

Прогони без лишних слов

Подлецов и дураков,

Не блуди и не блажи,

Позабудь про кутежи,

Меньше думай об игре,

Да сиди в своей норе,

И окажешься, дай срок,

И богат, и одинок.

2. Женился, не обзаведясь

Порядочным жилищем –

Ты скоро погрузишься в грязь

И вшивым станешь нищим.

Ум избери в поводыри,

Мечты пустой не строя,

И чаще под ноги смотри,

Не то на пятках волдыри

Тебя лишат покоя.

3.Счастья было через край,

А теперь поголодай.

4. Имеющий умок мизерный

Душою прост и чист от скверны.

Такому всякий жребий мил,

Хотя бы вечно ливень лил.

5. Кто разбазарил сам

Державу по кускам,

Тот приобщился к нам –

Шутам и дуракам.

Кто сделался шутом,

Отмечен колпаком,

А если ты дурак,

Заметно все и так.

6.Дурные времена!

С ума сошла страна.

Видать, конец времен,.

Когда дурак умен

7.Они ревут от счастья,

А я с тоски зачах:

Король мой в одночасье

Остался в дураках.

8.Вскормил кукушонка дурак воробей,

А тот укокошил папашу, злодей!

9.С пойманной лисицей

Нечего возиться,

Так ее растак!

И на дочь-мерзавку

Ты накинь удавку –.

Вот хоть мой колпак

10.Шута девица злобно осмеяла,

Но посмеется над девицей шут,

И, видно, не покажется ей мало,

Когда ему кой-что не подстригут.

11.Когда родитель – богатей,

Он для детей – в окошке свет.

А если мыши он бедней –

Его для них как будто нет.

Ему фортуна – курва злая

Не отворяет двери рая.

12.Кто в службе видит лишь расчет

И трудностей боится,

На тех средь бед и непогод

Тебе не положиться.

Все умники сбегут гурьбой,

Коль дело будет плохо.

Шуты останутся с тобой,

Ведь шут с тобой – не черт с тобой,.

Плут может быть глупейшим из людей,

Зато природный шут – не прохиндей

13. Когда придет конец поповской лжи,

Разбойники оставят грабежи,

Когда не станет жульничать портной,

А пивовар людей поить бурдой,

Когда развратники построят храм,

А суд простит грехи еретикам,

Когда народа не презреет знать

И будет лишь любовь торжествовать,

Когда не расточит наследства мот,

Процентщик деньги должникам вернет –

Великое смятение придет,

Свершится наконец переворот:

Начнет ходить ногами с тех времен

Головоногий ныне Альбион.

Шут не лезет за словом в карман. Не задумываясь, он бросает как будто бы первые пришедшие ему на язык слова, но эти слова бьют метко, клеймят беспощадно.

В его песенках редко можно найти прямое обращение к тому или другому герою трагедии, но и сценическим персонажам, и зрителям совершенно ясно, кого имеет в виду шут, когда в присутствии неблагодарной королевской дочки он произносит насмешливые стихи:

Вскормил кукушку воробей -

Бездомного птенца,

А та возьми да и убей

Приемного отца

Заключение

При изучении языковой личности «шута» на первое место необходимо выделить из совокупности порожденных ею текстов необыденного содержания специфическую, неповторимую для данной личности часть в ее картине мира. Этого можно достичь при условии, что базовая, часть языковой модели мира, характерная для общенационального языкового типа, уже установлена.

Второй уровень анализа языковой личности предполагает характеристику мотивов и целей движущих ее развитием, поведением, управляющих ее текстопроизводством и в конечном итоге определяющих иерархию смыслов и ценностей в ее языковой модели мира. По мнению Ю. Н.Караулова именно на этом высшем уровне языковая личность представлена в самом общем смысле . Поэтому к характеристике языковой личности учёного можно прийти, двигаясь: 1) от языка к личности и ее тезаурусу; 2) путем обратным от коммуникативных потребностей, ценностных ориентиров, целей, мотивов и вообще всей совокупности социально-психологических характеристик личности, т.е. на основе всей совокупности указанных характеристик личности, представленных в литературе, выявить наиболее полные сведения об изучаемой личности.

В теоретической части данной дипломной работы был проведен анализ текста и дискурса, выявлены их различия, обоснованы их взаимоотношения. Мы выяснили, что нельзя смешивать понятия «текст» и «дискурс», поскольку они лишь дополняют друг друга, но не являются полностью взаимозаменяемыми. Также в работе были рассмотрены мнения различных ученых, российских и зарубежных, касающиеся рассматриваемого вопроса, и сделаны выводы относительно природы рассматриваемого явления.

Еще одной проблемой, рассмотренной в нашей работе, являются взаимоотношения текста и дискурса с автором, читателем и действительностью. Исходя из анализа данной проблемы, мы выявили структуру текста и дискурса, их типологию и композицию. Текст и дискурс были рассмотрены с точки зрения устного и письменного использования, а также как явления, состоящие для их участников из двух составляющих: развернутой, явной (так называемой экспликативной) и скрытой, подразумеваемой (импликативной). Нами было проанализировано соотношение автор – текст – дискурс – читатель. В результате был сделан следующий вывод: текст и дискурс можно рассматривать как результат деятельности (для автора) и как материал для деятельности (для читателя). Этим объясняются особенности конструирования, функционирования и восприятия текста и дискурса.

В практической части работы был сделан анализ отрывков из текстов различных функциональных стилей. Отрывки рассматривались как с точки зрения текста, так и с точки зрения дискурса. При рассмотрении учитывались свойства и особенности рассматриваемых понятий. Нами был сделан вывод о принадлежности отрывков к одному или к другому понятию.

Основной задачей, стоящей перед нами являлось дифференцирование понятий «текст» и «дискурс». Поскольку полностью различить эти понятия можно, лишь исследуя их свойства, нами были даны различные характеристики понятий, помогающие в решении поставленной задачи.

Для лингвиста текст представляет собой. В первую очередь, фиксированный в письменной форме языковой материал, используя который возможно установить те или иные закономерности в развёртывании дискурсивного процесса, в устройстве языковой системы, а также выявить разнообразные свойства языковых единиц. В зависимости от теоретической установки текст может рассматриваться как последовательность единиц любого уровня – слов и словосочетаний, морфем и фонем, а вовсе не только как последовательность предложений.

Упадок речевой культуры в обществе заставляет искать новые подходы к изучению языка. Интерес к тексту и дискурсу можно объяснить тем, что появляются новые направления изучения фигур коммуникации. Но нельзя забывать и о традициях. Выдвижение текста и дискурса как объектов исследования также обусловлено тем, что сведения о них расширяются в связи с новыми открытиями в ряде смежных наук: семиотике, риторике, психолингвистике, теории коммуникации, лингвокультурологии, лингвофилософии и т.д.

Одним из центральных в современной лингвистике является феномен языковой личности, приобретающий в науке категориальный статус. С 90-х гг. XX в. понятие «языковая личность» «...становится стержневым системообразующим филологическим понятием. Большинством исследователей в настоящее время оно оценивается как интегративное, послужившее началом нового этапа в развитии языкознания - антрополингвистики» . Широкая употребительность нового терминообозначения связывается учеными с его синтезирующим характером, отражающим междисциплинарность современных исследований человека, интеграцию гуманитарных наук, а внутри лингвистики - интеграцию различных ее областей при изучении рассматриваемого явления. Целью работы является анализ основных подходов, выработанных в современном интегрированном языкознании, к изучению языковой личности. Понятие «языковой личности», выработанное В. В. Виноградовым на материале художественной литературы для описания языковой личности автора и персонажа, достаточно хорошо разработано в современной лингвистике (Ю. Апресян, В. Гак, Ю. Караулов, М. Китайгородская, В. Красных). Мы предлагаем различать разные подходы, которые охватывают множество интерпретаций: 1) лингвокультурологический и лингводидактический; 2) узкий и широкий. Предложенные направления различимы путями описания языковой личности и, соответственно, масштабностью охватываемой проблематики. Для лингвокультурологии характерным является акцент на собирательный культурноисторический образ; на личность, существующую в пространстве культуры и отраженную в языке; на национально-культурный прототип носителя языка. В связи с этим предметом исследования становится синтетический образ языковой личности, сформированный множеством воплощений разных индивидов в языке. Поэтому лингвокультурология обращает свое внимание на взаимосвязь «язык - культура - этнос», ставя перед исследователем задачу - изучить воплощенную в живой национальный язык и проявляющуюся в языковых процессах материальную и духовную культуру. Такой подход позволил языковедам выделить подтип языковой личности - историческую языковую личность, методика исследования которой основана на языковом анализе материалов текстов, созданных одним человеком или различными людьми и материалов словарей. Подобная реконструкция языковой личности определенной эпохи, по нашему мнению, является несколько однобокой, хотя и трудоемкой по своей сути. Ведь составление языкового паспорта или же фоторобота языковой личности той или иной эпохи путем выделения ее идиостилистических особенностей в своем анализе опирается на тексты всегда ограниченные жанрово, идейно-тематически, стилистически, а указанные ограничения неизбежно отражаются на облике восстанавливаемой языковой личности. Лексикографический способ воссоздания последней ограничен необходимостью использования статистического метода, что всегда является относительным для целостного моделирования естественного языка, хотя для прикладной лингвистики является перспективным. Лингвокультурологический подход, основываясь на структурной организации языковой личности, предложенной Ю. Н Карауловым, предопределил выделение также различных вариаций языковой личности: многочеловеческая и частночеловеческая личности (В. Г. Нерознак), этносемантическая личность (С. Г. Воркачев), русская языковая личность (Ю. Н. Караулов), языковая и речевая личности (Ю. Е. Прохоров, Л. П. Клобукова), эмоциональная языковая личность (В. И. Шаховский). Таким образом, в лингвокультурном аспекте язык, культура и этнос неразрывно между собой связаны и образуют средоточие личности - место сопряжения её физического, духовного и социального Я. При лингводидактическом подходе в центре внимания оказывается индивид как совокупность речевых способностей, что позволяет рассматривать языковую личность как совокупность ипостасей, в которых индивид воплощается в языке. Такое изучение языковой личности проводится преимущественно в синхронии, поэтому для исследователей в этом аспекте характерно внимание к отношению языковая норма - речевое воплощение. Материальным аналогом для изучения речевой способности является, по определению Ю. Н. Караулова, ассоциативно-вербальная сеть языка, которая выражается в ассоциативном тезаурусе. Собственно лингводидактический аспект определения языковой личности положен в основу этого понятия в теории Ю. Н. Караулова, писавшего, что под языковой личностью понимается «совокупность способностей и характеристик человека, обуславливающих создание и воспроизведение им речевых произведений, которые различаются а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определенной целевой направленностью» . В лингводидактике основными аспектами изучения языковой личности являются ценностный (аксиологический), познавательный (когнитивный) и поведенческий, с обязательной опорой на социолингвистические принципы . Лингводидактический аспект анализа языковой личности представляется перспективным для влияния на языковою культуру общества посредством развития языковой индивидуальности человека, ведь «языковая индивидуальность выделяет человека как личность, и чем ярче эта личность, тем полнее она отображает языковые качества общества» . В понятие широкого подхода к изучению языковой личности мы вкладываем понимание последней как любого человека, использующего язык. Такой подход дает возможность: а) изучать человека в аспекте социальной психологии посредством рассмотрения дискурсивной модели личности для конструирования ее как совокупного множества «Я»; б) объединить идеи психоанализа и литературоведения, при котором литературное произведение предстает как результат синтеза сознательных и бессознательных процессов личности; в) развивать методику нейролингвистического программирования, опираясь на знания о языке и человеке. То есть возможная парадигма последующих методик изучения языковой личности связана с использованием исходных данных, которые накоплены в лингвистике, что релевантно понятию «языковая», и персонологии, что рядоположено понятию «личность» в биноме «языковая личность». Для узкого подхода мы отводим сугубо лингвистическую интерпретацию понятия «языковая личность», которое имеет различный категориальный статус в зависимости от уровня языкового анализа. Так, а) в лингвистической генологии, которая является разделом коммуникативной лингвистики, языковой личности отводится статус категории внешнего влияния на коммуникацию и речевые жанры; б) в теории коммуникативных актов, что также принадлежит разделу коммуникативной лингвистики, языковая личность со всеми присущими ей социальными, психологическими, когнитивными, мировоззренческими особенностями является компонентом. коммуникативного акта; в) в лингвопрагматике, языковая личность представлена как категория персонализации, которая определена как актуализация говорящим коммуникативной соотнесенности участников речевой ситуации, выражаемая разноуровневыми экспликаторами персональности в рамках существующих для данной лингвокультуры норм и конвенций; г) в функциональной грамматике языковая личность воплощена в функционально-семантической категории авторизации, посредством которой авторизируется высказывание и препозиция относительно субъекта речи и мысли в теории модальной рамки высказывания и в неклассических (оценочных) модальных логиках. Подводя итог предложенной ретроспекций изучения языковой личности в современных лингвистических аспектах, заметим, что определять, какая из предложенных моделей описания является корректной, будет бессмысленно, все они - эквивалентные способы осмысления человека в пространстве языка, каждая со своими преимуществами и недостатками. Но при изучении многоаспектного, многогранного феномена языковой личности необходим комплексный подход к ее анализу с учетом квалификационных признаков: собственно лингвистического, лингвокультурологического, лингводидактического, поскольку каждый из них соотносится с уровнями языковой личности, предложенными Ю. Н. Карауловым (лексиконом, семантиконом, прагматиконом). Соответственно человек предстает как подмастерье, который должен овладеть языковыми ресурсами для описания самого себя. Исследователь должен заново рефлексировать и проанализировать то, что изначально приобреталось бессознательно. Определяя статус языковой личности в языкознании, мы предлагаем определить ее как категорию, имеющую внутреннюю (ядерно-периферийную) структуру и внешние признаки реализации. Четкое определение типа такой категории (социолингвистическая, коммуникативная, когнитивная и т.д.), является перспективным для антропологически ориентированного языкознания.

Глава 1. Лингвосоционическая методология овладения [языковой личностью] русским языком.

§1. Обоснование необходимости создания лингвосоционической методологии изучения русского языка.

§2. Предмет и объект изучения лингвосоционической методологии (языковая личность и способ использования языковых знаков).

§3. Цель создания лингвосоционической методологии -изучение детерминированного поведения знаков в реальных процессах коммуникации.

§4. Герменевтическая программа как способ усвоения лингвосоционической методологии.

Глава 2. Лингвосоционические способы организации практической деятельности языковой личности в русском языке.

§1. Лингвосоционическая паспортизация текстов русского языка для обучения языковой личности русскому языку.

§2. Формирование лингвокогнитивной соционической компетенции русской языковой личности.

§3. Конкретная моделированная семантическая база исследования соционической личностью русского языка (языковой ситуации).

§4. Лингвосоционический алгоритм декодирования соционической личности в русском языке.

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Комиссарова, Людмила Михайловна

Актуальность избранной темы определяется ее включенностью в научную парадигму антропологической лингвистики, которая является сегодня "еще одной дефисной наукой в рамках языкознания. Ее ниша находится на стыке лингвистики с психологией и социологией" [Мурзин Л.Н. 1995, 148:11]. Центральным пунктом антропоцентрической лингвистики является понятие языковой личности [Баранов А.Г.,1997:27; Богин Г.И., 1980:39, Караулов Ю.Н., 1987:93, 252, 254, 255, 256], проявляющейся, развивающейся саморегулирующейся в актах коммуникации. Языковая личность - "вид полноценного представления личности, вмещающий в себя и психический, и социальный, и этический и другие компоненты, но преломленные через ее язык, ее дискурс" [Караулов Ю.Н.,1989, 252:6].

Из интердисциплинарности исследований языковой личности в современной русистике вытекает необходимость придания вопросам, связанным с ее изучением, статуса методологической проблемы: "Такого рода понятия не могут быть даны через определения, а могут только "строиться" как рассмотрение отношений между разнородными "мирами" «.» индивидуального, социального и культурного" [Снитко Т.Н., 1995:201 ].

Проблемы языковой личности - "проблемы того пространства, в котором языковая личность осуществляет себя как таковая" [Снитко Т.Н., 1995:201]. При этом под пространством понимается "определенная форма организации, например, определенная форма организации деятельности познания или понимания, задающая специфику поведения языковой личности, ориентированной на определенные культурные парадигмы" (там же, с.36). Отсюда вытекает "русистический" характер лингвосоционической методологии, предлагающей лингвистическое описание русской языковой личности через выявление характерного и факультативного содержания, закрепленного за языковым знаком - словом, предложением и текстом, что признается идиоэтническим компонентом в языковых когнитивных моделях в противовес необходимому компоненту, представляющему собой языковую универсалию [Гиздатов Г.Г., Шеляховская JI.A., 1995: 62]. Языковая личность в современной лингвистике исследуется в нескольких направлениях.

Личность как субъект познавательных процессов исследуется в психолингвистическом направлении. Языковая способность индивида (врожденный или социальный характер языковой способности, ее структура) [Выготский Л.С., 1996:55, Леонтьев А.Н., 1969:120, Шахнарович А.М., Юрьева Н.М., 1990:241], процессы порождения и восприятия речи - речевая деятельность (роль ментальных процессов в речепорождении) [Жинкин Н.И., 1964:84, Зимняя И.А., 1978:88, Кубрякова Е.С., 1986:114, Залевская А.А., 1988:86, Красных В.В., 1996:110, 1999:111] являются основными проблемами исследований данного направления. Язык и речь рассматриваются как инструмент познания и овладения действительностью. Основными методами данного направления являются методы эксперимента (ассоциативный, метод "семантического дифференциала" и др.) и моделирования когнитивных процессов в виде фреймовых структур, пропозиций, концептов [Дейк Т.А., 1989:72, Минский М., 1981:143, Шабес В.Я., 1985:236]. Текст выступает в качестве единицы речевой деятельности, позволяющей воссоздавать и смоделировать процесс речепорождения, изучить закономерности его протекания и его взаимосвязь с ментальными процессами [Каменская О.Л., 1990:91, Красных В.В., 1996,1999].

Языковая личность как носитель языковых черт, особенностей -фонетических, лексических, морфологических, синтаксических, коррелирующих с ее социальными характеристиками, принадлежностью тому или иному языковому либо речевому коллективу, социальным статусом, ролью в ситуации общения рассматривается в социолингвистическом направлении [Аврорин В.А, 1975:3, Белл Р., 1980:30, Ерофеева Т.И. 1995:82,., Никольский Л.Б.,1976:156, Швейцер А.Д, 1977:243]. Основными социолингвистическими методами являются методы полевого наблюдения, корреляционный анализ, сопровождаемый комментарием с оценками характера таких корреляций. Текст в данном направлении выступает в качестве материала, позволяющего реконструировать социально обусловленные языковые и речевые черты личности, являющиеся общими для языкового либо речевого коллектива [Кочеткова Т.В., 1999:109].

Языковая личность с точки зрения национально-языковой специфики описывается в культурологическом направлении, в языковой этнографии [Бгажноков Б.Х., 1991:29, Верещагин Е.М., Костомаров В.Г., 1983:50, Клюканов Н.Э., 1999:101]. В этом случае исследуются этноспецифические языковые черты личности, выражающиеся в текстах как продуктах и знаках определенной культуры. Национальная языковая личность воссоздается путем сопоставительного анализа текстов как одной культуры, так и разных культур, через описание общего для этноса и культуры фонда языковых и речевых ценностей. Значимым в этом направлении является метод комментирования, когда к слову или словосочетанию, обозначающему реалию какой-либо этнокультуры, дается дополнительная информация о степени и сферах употребления, о различных коннотациях, специфических для данной культуры (опыт составления лингвострановедческих словарей).

Языковая личность в прагмалингвистическом направлении изучается с точки зрения ее интеракционного начала, то есть, предметом исследования является способность личности к общению как к виду деятельности [Баранов А.Г., 1997:27, Зернецкий П.В., 1988:87, Клюканов И.Э., 1988:100, Сусов И.П., 1988:215, Сухих С.А., 1988:216]. Коммуникативная деятельность здесь является частью социально-практического взаимодействия индивидов.

Прагмалингвистика предлагает функциональную модель языковой личности, выдвигая на первый план ее деятельностное начало, проявляющееся в процессах отбора языковых знаков согласно целям и задачам коммуникации. Процесс отбора определяется также установкой, исследованной Узнадзе Д.Н. Различие в установках послужило основанием для разработки коммуникативной типологии языковой личности [Сухих С.А. 1988:216, 1993:217]. Основным методом этого направления является метод моделирования.

Языковая личность с точки зрения ее способности обучаться языку (языкам), развиваться и совершенствоваться в языковом и речевом плане рассматривается в лингводидактическом направлении {Богин Г.И., 1982:38, Караулов Ю.Н., 1987:93, Мурзин Л. Н., Смепок И.Н., 1994:149]. Языковая личность - "человек, рассматриваемый с точки зрения его готовности производить речевые поступки.тот, для кого язык есть речь" [Богин Г.И., 1982, 38:3]. В лингводидактике на современном этапе существует два направления: обучение личности в процессе аналитической деятельности, в процессе овладения различными методиками и приемами анализа названо Ю.Н. Карауловым "методическим подходом к реконструкции языковой личности". Во втором, коммуникативном направлении, целью обучения является формирование умений "пользоваться языком в процессе коммуникации" [Караулов Ю.Н., 1987, 93:32]. Этот подход стал доминирующим в обучении иностранным языкам и в обучении русскому как иностранному.

В антропоцентрической лингводидактике, где обучаемый выступает в качестве центральной фигуры дидактического процесса, существует две модели языковой личности. Автор первой - Г.И.Богин, рассматривает ее с точки зрения набора - широкого в случае развитой языковой личности, узкого - напротив - готовностей совершать разнообразные речевые поступки, к примеру, стилистическая готовность, готовность к хорошей версификации, готовность выражать свои переживания в доступной для других форме, логическая готовность и другие [Богин Г.И., 1982, 38:26-40]. Автор модели не дает исчерпывающего списка готовностей, а также описания их системных связей. Кроме готовностей, перечисляются основные речевые умения и навыки, например, "умение говорить с каждым на его языке", что названо "ролевым принципом развития речи", "эстетическое освоение продуктивной речи, умение художественной критики, умение произвести эстетический анализ текста" (там же, с.25). Все виды готовностей, умений и навыков формируют компетенцию языковой личности, определяя степень ее владения языком. Эта модель названа Ю.Н.

Карауловым "готовностной моделью" языковой личности, в которой "отправным пунктом служит конечный, идеальный результат обучения" , а подход назван целевым.

Вторая модель, являясь систематизированным, дополненным вариантом готовностной модели, и названная автором - Ю.Н. Карауловом -лингводидактической, "соединяет данные об устройстве языка, о языковой структуре с видами речевой деятельности <.>, представляет языковую личность в ее развитии, становлении, в ее движении от одного уровня владения языком к другому, более высокому" . В языковой личности в целом насчитывается шестьдесят компонентов, каждый из которых соотносим с понятием речевой готовности.

Лингвосоционическая методология, разрабатываемая в данной работе, связана с лингводидактическим подходом к изучению языковой личности. Эта связь опирается на рассмотрение и придания языку статуса средства решения человеческих проблем в области коммуникации, особенно в тех ситуациях, когда необходимо осуществить общение, направленное на реализацию "смыслового контакта, достигаемого лишь в случае совпадения «смысловых фокусов» в ходе обмена коммуникативно-познавательной деятельностью" [Дридзе Т.М., 1980, 80:33]. Рассмотрение языка в таком качестве предполагает введение лингвосоционической методологии в повседневную языковую практику, а наиболее простым и эффективным способом этого является обучение.

Лингвосоционическая методология развивает идею готовностной модели языковой личности Г.И.Богина, так как именно эта модель отвечает складывающимся представлениям о процессе обучения как максимально учитывающем разнообразные дидактические факторы [Добровольская В.В., 1997:76, Рожкова Г.И. 1997:189]: языковой материал и характер информативной, содержательной основы (базы) курса, когнитивный стиль мышления учащегося, его индивидуальные способности, его психологический тип. В основу описания конкретной гибкой модели обучения "кладется описание динамики компетенций обучаемых, формируемых в ходе реализации целей курса" [Добровольская В.В., 1997, 76:186]. Кроме того, готовностная модель языковой личности представляет обучение как процесс непрерывного овладения родным языком, как процесс непрерывающегося совершенствования качества языковой и коммуникативной компетенции.

Готовностная модель языковой личности, развиваемая лингвосоционической методологией, создана и функционирует прежде всего в рамках национального языка, который является важнейшим компонентом национальной культуры. В широком плане предлагаемая методология преследует цель "становления и развития национального самосознания личности" [Абдулфанова А.А., 1995:2]; обновляет содержание категории национальной языковой личности, имеющей огромное значение в лингводидактике. Это происходит посредством внесения представляемой методологией в арсенал русистики своего способа аппликации смыслового содержания и языкового богатства текстов русской культуры в современную языковую ситуацию. Средством этого выступает герменевтическая форма языкового воспитания и обучения, формирующая готовность языковой личности к специфической, через приобщение обучающихся к "герменевтической исследовательской процедуре при работе над текстом" [Богин Г.И., 1982, 38:29], рецепции текстов на родном языке.

Лингвосоционическая методология изучения языковой личности представляет понимание как процесс и результат понимания читагелем-обучающимся того способа понимания, который был использован автором при освоении ситуации действительности. Иначе говоря, читатель познает мир сквозь призму авторского сознания, исследуя также и способ такого познания. При этом способом познания является соционический способ.

Соционика - наука, исследующая типы информационного обмена человека со средой и вводимая в работу на основе принципа дополнительности. Соционика привлекается в качестве средства, которое "предоставляет личности культура для осознания элементов языка или языковой структуры текстов" [Никитина С.Е., 1989:155] и помогает читателю понимать смысл текста сообщения, определяя соционический тип языковой личности автора. Соционическая языковая личность реконструируется из текста сообщения на основании четырех признаков: рациональности-иррациональности, логичности-эмоциональности (этичности), сенсорности интуитивности (тип восприятия) и экстравертированности - интровертированности.

В лингвосоционической методологии изучение соционических свойств языковой личности производится на методологической и лингвистической основе, которую составляют: лингводидакгика (коммуникативная и аналитическая психологическая) [Буслаев Ф.И., 1992:44, Васильева А.Н., 1990:46, Львов М.Р., 2000:128, Лосева Л.М., 1980:126, 117, 139, Никитина Е.И.Д996:153, Федоренко Л.П., 1984:227, 220, 54, 121, 206], лингвосемиосоциопсихологическая теория Т.М. Дридзе, стилистика декодирования И.В.Арнольд, прагмалингвистические исследования [Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В., 1985:15, Зернецкий П.В., 1988:87, Падучева Е.В., 1996:166, Сусов И.П., 1988:215, 178, 179, 180, 253], герменевтика [Богин Г.И., 1982:38, 1989:37, 1994:36, Арнольд И.В., 1998:10 Брандес МЛ, 1988:41, Гадамер Г.Г., 1988:56, 59, 60], соционика [ Аугустинавичюте А., 1998:19, 20, Панченко Т., Панченко А., 1993:169].

Коммуникативная лингводидактика и аналитическая психологическая связываются в настоящем исследовании общей для них категорией языкового опыта, уже - категорией герменевтического опыта, опыта понимания, возникающего, развивающегося в коммуникативно-познавательной деятельности и предполагающего интуитивное, индивидуальное, психологическое познание текста, в котором "снимается интерферирующее влияние языка, влияние как внутриязыковое, так и межъязыковое, на систему психологических образов обучаемых" [Мурзин Л.Н., Смепок И.Н., 149:111-112].

Из категориального аппарата лингвосемиосоциопсихологической теории в методологическую базу исследования входят следующие понятия и категории: общение как коммуникативно-познавательный процесс, текстовая деятельность, в нашей работе выступающая в структуре коммуникативно-познавательной деятельности как самостоятельная (с собственным мотивом, предметом и продуктом); реципиент (интерпретатор), являющийся субъектом текстовой деятельности; семиотические умения и навыки; толкование знака как фигуры сознания, квазиобъекта, задающего программу деятельности истолкователю.

Значимость стилистики декодирования для предпринятого исследования определяется открытой ею возможностью соединения герменевтического и информационного подходов к тексту, где текст рассматривается как сообщение, отправляемое по информационным каналам от источника к получателю информации. Источником информации является реальная действительность, получателем - социальная действительность, информация шифруется в языковых знаках.

Прагмалингвистические исследования составляют лингвистическую базу исследования. Использование языковых знаков в коммуникативной, речевой и текстовой деятельности, связь структур дискурса со структурами сознания и структур сознания и структур дискурса со структурами деятельности являются основообразующими идеями предлагаемой работы. Прагматическое значение языкового знака [Арутюнова Н.Д., 1988:14, Никитин М.И., 1988:152, Новиков Л.А., 1982:160], пропозициональные установки [Булыгина Т.В., Шмелев А.Д.,1989:42, 1997:43, Падучева Е.В., 1996:166, Шатуновский И.Б., 1989:240, 125] как языковое и текстовое отражение интенций личности выполняют в исследовании роль операционных единиц.

Герменевтический аспект исследования представлен следующими базовыми понятиями: понимание как разноаспектное понятие (процесс, результат, способность), процесс понимания, рефлексия как методология понимания, герменевтическая исследовательская процедура, единицы работы с текстом при развертывании читательской рефлексии; герменевтический опыт.

Из методов лингвистического эксперимента, метода корреляционного анализа, комментирования, моделирования и других основным методом диссертационного исследования является метод моделирования. В качестве объекта моделирования выступают "процедуры, ведущие ученого (в нашем случае обучаемого - Л.К.) к обнаружению того или иного языкового явления. Эти модели имитируют исследовательскую деятельность" [Апресян Ю.Д., 1966, 6:78]. Разрабатываемая в исследовании модель относится к семантическим моделям речевой деятельности, которые "имитируют способность носителей языка понимать и строить осмысленные предложения" [Апресян Ю.Д., 1966, 6:106], способность же понимать получает свое развитие в герменевтической деятельности. Таким образом, объектом моделирования выступает герменевтическая исследовательская процедура, ведущая истолкователя (русскую языковую личность) к обнаружению соционического кода текста сообщения, и через него к соционическим свойствам языковой личности автора сообщения. Кроме того, в работе используется информационный метод количественного и качественного анализа [Гриценко В.И., Каныгин Ю.М., Михалевич В.С, 1986:68], примененный к языковым знакам, а также индукция и дедукция как всеобщие формы научной методологии .

Материалом исследования служат стихотворные тексты (М.Цветаевой, О.Мандельштама, А.Ахматовой, Н.Гумилева и Б.Пастернака). Выбор материала исследования обосновывается, во-первых, их принадлежностью к художественному жанру: "герменевтическая исследовательская процедура применяется отнюдь не только к художественным текстам, а к любым знаковым построениям. Однако "учебным полигоном" для создания соответствующих умений остается все же художественный текст" [Богин Г.И., 1980:39]. Во-вторых: "язык лирики во многих структурных отношениях ближе к разговорному. в лирике происходит всего лишь сдвиг интерпретации: побочные, фоновые компоненты семантики эгоцентрических элементов - такие как присутствие говорящего, наблюдаемость - становятся основными" [Падучева Е.В., 1996, 166:209]. Обязательность присутствия

12 лирического героя, наиболее непосредственное (в сравнении с другими жанрами художественной литературы) самовыражение и выражение в тексте индивидуального опыта переживания, понимания, оценки различных ситуаций действительности предполагают такую же обязательную контекстуальную информацию соционического характера, в то время как в прозаических жанрах с системой выражения авторского «я» (автор, герой-рассказчик, повествователь, «любимый герой») для декодирования такой информации необходим учет этой системы и, возможно, иной герменевтической процедуры. В-третьих, высокая культурная, художественная и языковая ценность текстов означает наличие в них и дидактического потенциала - способности выступать в качестве текстов-образцов коммуникативной и языковой компетенции. Персоналии были избраны на основе принадлежности их к одной культурно-исторической эпохе, а отбор текстов каждого из поэтов производился с учетом хронологии творчества - были взяты тексты из сборников* отражающих основные этапы творчества поэтов с целью выявления наиболее типичных для автора способов кодирования информации текста сообщения.

Теоретическая значимость работы заключается в обосновании и разработке системы приемов, актуализирующихся через герменевтическую деятельность языковой личности в русском языке - лингвосоционической методологии. Впервые устанавливается, что тип коммуникативного взаимодействия истолкователя с текстом зависит: во-первых, от соционического типа сознания; во-вторых, дискурса личности; в третьих, интенсиональных контекстов дискурса и типов связей между ними.

Практическую значимость исследования определяет возможность использования методики, материалов и выводов исследования в прикладных целях, например, в учебном процессе при чтении курсов по прагматике, культуре речи, стилистике, в лингвистическом анализе художественного текста. Кроме того, материал диссертации может стать основой для спецкурса по психологии речевого общения.

Научную новизну представляемого исследования составляют: лингвосоционическая методология овладения русским языком русской языковой личностью, разработанная в рамках герменевтического подхода, который в отечественной лингводидактике является мало оснащенным методиками истолкования [Арнольд И.В., 1998:10]; использование данных соционики, разработавшей информационные модели восприятия человеком мира, основная задача которых фильтрация и ограничение сигналов, идущих извне; выявленные соответствия типов и классов пропозициональных установок (как прагматических единиц в системе русского языка) соционическим типам языковой личности и закономерности их сочетания в художественном тексте.

Объектом исследования является языковая личность как информационная система, обмен со средой которой осуществляется в процессе семиотической деятельности (производство и декодирование сообщений).

Предметом исследования является прагматический уровень языковой личности и те особенности обмена информацией, которые обусловлены психологическим типом личности, типом информационной модели сознания.

Целью исследования является изучение детерминированного поведения знаков в реальных процессах коммуникации.

Цель исследования достигается в процессе решения следующих задач:

1) выявления типов языковых знаков, способных отражать соционические особенности сознания автора текста сообщения;

2) определения типов детерминационных цепочек, соотносящихся с соционическими свойствами личности, ее типом;

3) разработки герменевтической соционической процедуры, ведущей истолкователя к обнаружению соционических свойств языковой личности;

4) вписывания лингвосоционической методологии в существующую теорию и практику обучения русскому языку

Положения, выносимые на защиту:

1. Текстовая деятельность языковой личности является средством согласования человека как природной самобытной системы, наделенной архетипической структурой сознания, с его социальной ролью.

2. Текст является языковым сообщением о соционических свойствах его автора и информирует декодирующего о соционической норме в ее психологическом, языковом и информационном аспектах.

3. Герменевтическая текстовая деятельность позволяет языковой личности смоделировать языковую ситуацию как парадигму, объединяющую тексты со сходным соционическим кодом, что представляет языковую ситуацию как антропоцентрическую модель.

4. Языковая система предоставляет языковой личности возможность индивидуальной, соционической интерпретации ситуации действительности. Это осуществляется посредством использования особого типа языкового знака - пропозициональной установки. "Особостъ" пропозициональной установки заключается в том, что ее реальная информативность (значение, зафиксированное в словаре) управляет эффективной информативностью, которая превосходит реальную, при этом смысловой разницей является информация о соционических свойствах языковой личности.

5. В процессе герменевтической текстовой деятельности происходит интеграция лингвистических знаний, знаний системных свойств языка в реальный коммуникативный опыт обучаемого, что влечет за собой формирование лингвокогнитивной герменевтической соционической компетенции как связующего между коммуникативной, речевой и языковой вида компетенций, а также эффективное овладение русским языком.

Работа прошла апробацию на следующих научных семинарах и конференциях: Всероссийском научном семинаре "Человек - коммуникация -текст" (Барнаул, 1995, 1997), Межвузовской научно-практической конференции "Интерпретация художественного текста" (Бийск, 1997), Международной научной конференции "Культура и текст" (Барнаул, 1997), Международной научной конференции "Языковая ситуация в России конца

ХХ-го века" (Кемерово, 1998), научно-практической конференции "Лингвистика и школа" (Барнаул, 1999), региональной школы-семинара "Методика преподавания иностранного языка в ситуации культурной полифонии" (Барнаул, 2001).

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и пяти приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвосоционическая методология изучения языковой личности в русском языке"

Заключение

Результатом лингвосоционической методологии изучения русского языка русской языковой личностью стало выявление такого типа поведения языковых знаков в реальных процессах коммуникации, как детерминационное поведение. Детерминациошюе поведение языковых знаков обусловлено типом информационного метаболизма личности, или его психологическим типом.

Результатом исследования стало также создание лингвосоционического подхода к проблемам обучения русскому языку как родному, который позволяет дифференцировать характеристики языковой личности. Осуществление дифференциации опирается на созданную в исследовании методическую базу - совокупность методических средств лингвосоционической методологии.

Представление языковой личности в лингвосоционической методологии в качестве информационной системы позволило проследить детерминационную цепь, где начальным звеном является соционическое свойство языковой личности, проявляющееся в отборе и организации языковых знаков, с одной стороны, с другой стороны, поведение языковых знаков детерминировано закономерностями языковой системы.

Детерминированное языковое поведение знаков проявляется в моделях семантического управления одних языковых знаков другими.

Особую управляющую (детерминационную) функцию выполняет пропозициональная установка. Она управляет способом обозначения языкового знака, детерминируя актуализацию прагматического (оценочного) значения, которое классифицируется в зависимости от типа пропозициональной установки, которая, в свою очередь, характеризует способ освоения автором ситуации действительности.

Таких способов выделяется четыре: логический способ соответствует логико-предметному аспекту ситуации действительности; эмоциональному сопоставлен аспект состояния предметов и объектов ситуации действительности; сенсорный способ освоения предполагает ориентацию на восприятие пространственного аспекта, а интуитивный - временного.

Функцию управления на себя берет такой компонент семантического значения языкового знака как прагматическое значение. Прагматическое значение - это своеобразный остаток употребления языкового знака, его эффективная информативность, которая перекрывает реальную информативность, зафиксированную в толковом словаре, в лингвосоционической методологии она сигнализирует об особом типе коннотаций - соционической.

В состав языковых знаков в лингвосоционической методологии входят слово, предложение, текст и пропозициональная установка, которые в рамках текста формируют интенсиональный контекст - интерперсональный контекст, отражающий направленность сознания на определенный аспект ситуации действительности. Таких аспектов и соответствующих им интенсиональных контекстов выделяется четыре: логический (предметный), эмоционально-этический (энергетический), пространственный и временной.

Текст как языковой знак демонстрирует вторичную норму функционирования языка в интенсиональных контекстах, норму объективного характера. Вторичный и объективный характер обусловлен логической операцией импликации, позволяющей снизить неопределенность (многовариантность) течения герменевтического процесса, то есть повысить его детерминационные свойства.

При помощи приема шкалирования исследователь получает возможность по-другому моделировать языковую ситуацию: в виде совокупности текстов, распределенных по парадигмам, соответствующим той социальной функции, к выполнению которой они предназначены. Кроме того, прием шкалирования позволил описать лингвосоционическис способы кодирования сообщения. Таких кодов выделяется шестнадцать, в соответствии с соционической типологией личности.

Введение лингвосоционической методологии в обыденное языковое сознание возможно в качестве герменевтической программы индивидуализированного характера, через вписания ее в общий контекст обучения русскому языку как родному.

Необходимость организации практической деятельности с языковыми знаками, позволяющей овладеть линвгсоционической методологией изучения языковой личности обусловила создание методических средств: текстов-образцов и текстов-эталонов, а также словаря пропозициональных установок и лингвосоционического алгоритма декодирования. В ходе герменевтического процесса, целью которого является поиск протопонятия как зоны образования значений (информации), соответствующей ведущей функции личности, истолкователь использует эти средства: текст-эталон и текст-образец, которые ориентируют его в том, что является правильным, демонстрируют соционическую норму; используя словарь пропозициональных установок, истолкователь получает справочную информацию, информацию, необходимую для ответов на герменевтические вопросы.

Отрабатывая лингвосоционический алгоритм декодирования, истолкователь сам формирует вид лингвокогнитивной компетенции - лингвокогнитивной герменевтической соционической компетенции.

Результатом исследования стало определение соционических свойств языковых личностей авторов, чьи произведения послужили материалом работы: ведущим способом освоения действительности у М.Цветаевой явлется иррациональный экстравертный сенсорный способ, у О. Мандельштама - иррациональный интровертный интуитивный, у А.Ахматовой - рациональный интровертный этический, у Н.Гумилева -рациональный интровертный логический, у Б.Пастернака - иррациональный экстравертный интуитивный способ освоения действительности.

Лингвосоционическая методология ввела новые параметры в паспортизация дидактического материала.

Список научной литературыКомиссарова, Людмила Михайловна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абрамян Л.А. О философском смысле проблемы значения / Методологические проблемы анализа языка. Ереван: изд-во Ереванского ун-та, 1976. - С.97-98.

2. Абдулфанова А.А. Язык как средство формирования национального самосознания личности / Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: тез. докл. и сообщ. межд. науч. конф. Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1995. - С.37-38.

3. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. -Л.: Наука, 1975.-256 с.

4. Актуальные проблемы прагм ал ингвистики: Тезисы докладов науч. конф. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1996. - 120 с.

5. Антомонов Ю.Г. Информатика и управление в биологических системах / Методологические проблемы кибернетики и информатики: материалы методолог, филос. семинара. - Киев: Наукова думка, 1986. С.152-154.

6. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М.: Просвещение, 1966. - 302 с.

7. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. -364 с.

8. Апресян Ю.Д. Формальная модель языка и представление лексикографических знаний // Вопросы языкознания. 1990. - № 6. -С.123-140.

9. Арнольд И.В. Стилистика декодирования. Курс лекций. - Ленинград: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1974. 76 с.

10. Ю.Арнольд И.В. Перспективы развития стилистики / Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков: Межвуз. сб. науч. тр./ Под ред Л.Н.Шелонцевой. Омск: Изд-во Омского ГПУ, 1998.-С.З-10.

11. Н.Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. М.: Просвещение, 1990. - 300 с.

12. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции / Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Лингвистические проблемы референции. -М.: Радуга, 1982. С.15-35.

13. Арутюнова Н.Д. "Полагать" и "видеть" (к проблеме смешанных пропозициональных установок) f Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов: сб.науч.ст. М.: Наука, 1989. - С.8-28.

14. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. -М.: Наука, 1988.-341 с.

15. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики. Вступит, статья. / Новое в зарубежной лингвистике. Вып.16: Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. С.3-39.

16. Арутюнова Н.Д. Прагматика f Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 1998. С. 389-390.

17. Арутюнова Н.Д. О стыде и совести / Логический анализ языка: Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С.54-79.

18. Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М.: Наука,1982. - 192 с.

19. Аугустинавичюте А. Соционика: введение. / Сост. Л.Филиппов. М,-СПб.: Издательство ACT, 1998. - 448 с.2 0. Аугустин а в и ч юте А. Соционика: Психотипы. Тесты. / Сост. Л.Филиппов. М.-СП6.: Издательство ACT, 1998. - 416 с.

20. Ахлибинский Б.В., Хрыленко Н.И. Теория качества в науке и практике: Методологический анализ. Ленинград: изд-во ЛГУ, 1989. - 200 с.

21. Ахматова А. Сочинения в двух томах. М.: Правда, 1990 .

22. Бабкин A.M. Слово в контексте и словаре / Современная русская лексикография. 1976. Ленинград: Наука, 1977. - С.3-36.

23. Балабан П.М., Захаров И.С. Обучение и развитие: общая основа двух явлений. М.: Наука, 1992. - 152 с.

24. Балашов Н.И. Проблема референтности в семиотике поэзии / Контекст. Литературно-теоретические исследования М.: Наука, 1984. - С.150-166.

25. Бгажноков Б.Х. Культура общения и семиозис / Этнознаковые функции культуры. -М.: Наука, 1991. -С.43-57.

26. Белл Р.Т. Социолингвистика. Цели, методы и проблемы. / Под ред. А.Д.Швейцера. М.: Международные отношения, 1980. - 320 с.

27. Блюменау Д.И. Проблема свертывания научной информации. Л.: Наука, 1982. - 148 с.

28. Бовтенко М.А. Теоретические основания лингвометодической оценки качества программного обеспечения обучения языку. Рукопись диссертации канд. филол. наук. Новосибирск, 1998. - 21 с.

29. Богданов B.B. Контекстуализация предложения / Предложение и текст: семантика, прагматика и синтаксис: межвуз. сб. ст. Л.: изд-во ЛГУ, 1988. - С.25-27.

30. Богин Г.И. Интенциональность как средство выведения к смысловым мирам / Понимание и интерпретация текста: сб. науч. трудов. -Тверь: изд-во ТГУ, 1994. С. 12-19.

31. Богин Г.И. Схемы действий читателя при понимании текста: Учеб. пособие. Калинин: изд-во КГУ, 1989. - 70 с.

32. Богин Г.И. Филологическая герменевтика: Учебное пособие. Калинин: изд-во КГУ, 1982. 86 с.

33. Богин Г.И. Современная лингводидактика: Учебное пособие. -Калинин: изд-во КГУ, 1980. 61 с.

34. Бодалев A.A. Психология личности. М.: изд-во МГУ, 1988. - 250 с.

35. Брандес М.П. Стиль и перевод. М.: Высшая школа, 1988. - 127с.

36. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Ментальные предикаты в аспекте аспекгологии / Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов. М.: Наука, 1989. - С.31-52.

37. Булыгина, Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). - М.: Языки русской культуры, 1997. -576 с.

38. Буслаев Ф.И. Преподавание отечественного языка: Учебное пособие. М.: Просвещение, 1992. - 512 с.

39. Васильев С.А. Синтез смысла при создан™ и понимании текста. -Киев: Наукова думка, 1988. 240 с.

40. Васильева А.Н. Основы кулыуры речи. М.: Русский язык, 1990. -247 с.47 .Величко Л.И. Работа с текстом на уроках русского языка: Пособие для учителя. М.: Просвещение, 1983. - 128 с.

41. Вербицкий А.А. Активное обучение в высшей школе: контекстный подход: метод, пособие. -М.: Высшая школа, 1991. 207 с.

42. Власенков А.И. Развивающее обучение русскому языку: (4-8 кл.). Пособие для учителей. М.: Просвещение, 1982. - 208 с.

43. Вольф Е.М. Эмоциональные состояния и их представление в языке / Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов. -М.: Наука, 1989. С.56-74.

44. Вопросы теории и методики преподавания русского языка в высшей и ср. школе: сб. науч. трудов. Тверь: изд-во ТГУ, 1991. - 152 с.

45. Выготский Л. С. Психология: Сборник. М.: Апрель-Пресс, 2000. -1007с.

46. Га дам ер Г.Г. Истина и метод. М.: Прогресс,1988. - 704 с.

47. Гак В.Г. Высказывание и ситуация / Проблемы структурной лингвистики. 1972. - М.: Наука, 1973. - С.349 - 373.

48. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М.: Наука, 1981. 139с.

49. Герменевтический анализ: Филологические аспекты понимания: Учебное пособие / Под общей ред. Н.В.Халиной. Барнаул: изд-во АГУ, 1998.-91с.

50. Герменевтика: история и современность (критические очерки). М.: Мысль, 1985. - 303 с.61 .Гетманова А.Д. Логика. М.: Новая школа, 1995. - 416 с.

51. Гладкий А.В., Мельчук И.А. Элементы математической лингвистики. М.: Наука, 1969. - 192 с.

52. Гладкий А.В. Синтаксические структуры естественного языка в автоматизированных системах общения. - М.: Наука, 1985. 144 с.

53. Голев Н.Д. Некоторые аспекты детерминации содержания языковых единиц / Детерминационный аспект функционирования значимых единиц языка: языковые и неязыковые факторы: межвуз. сб. ст. -Барнаул: изд-во АТУ, 1993. С. 14-28.

54. Горел и ко ва М.И., Магомедова Д.М. Лингвистический анализ художественного текста. М.: Русский язык, 1989. - 152 с.

55. Грабска М. Потенциальный словарь учащихся. Принципы его описания и классификации / Vocabulum et vocabularium: сб. науч. трудов по лексикографии / Под ред. В.В.Дубичинского. Харьков, 1995. - Вып.2. - С.16-26.

56. Гриценко В.И., Каныгин Ю.М., Михалевич B.C. Основные черты информатики / Методологические проблемы кибернетики и информатики: материалы методолог, фил ос. семинара. Киев: Наукова думка, 1986. - С.24-36.

57. Гуленко В.В., Тьпценко В.П. Юнг в школе: Соционика -межвозрастной педагогике: Учеб.-метод, пособие. Новосибирск: изд-во Новосибирского ун-та, 1998. - 268 с.

58. Гумилев Н. Избранное. М.: Просвещение, 1990. - 383 с.

59. Гусев С.С., Тульчинский И.В. Проблема понимания в философии. Философско-гносеологический анализ. М.: Политиздат, 1985. -192с.

60. Дейк ван Т.А. Язык. Познание. Комммуникация. М.: Прогресс, 1988.-310с.

61. Дейкина А.Д. Новожилова Ф.А. Тексты-миниатюры на уроках русского языка: пособие для учителя. М.: Наука, 1998. - 144 с.

62. Дикая Л. Необходимо ли учитывать индивидуальные стили саморегуляции психофизиологического состояния учащегося в процессе его обучения? / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. - С.222-236.

63. Доблаев Л.П. Смысловая структура учебного текста и проблемы его понимания. М.: Педагогика, 1982. - 176 с.

64. Добровольская В.В. Гибкая модель обучения и перспективы оптимизации учебного процесса / Лингводидактические аспекты описания языка и гибкая модель обучения. Проблемы и перспективы: сб. статей. М.: изд-во МГУ, 1997. - С. 186-189.

65. Донская Т.К. Развивающая функция учебных текстов / Теория и практика создания коммуникативно ориентированных индивидуализированных учебников русского языка: Тез. докл. и сообщ. междунар. конф. Таллин: изд-во Тартусского ун-та, 1988.-С. 310

66. Доснон О. Развитие креативности: креативность и обучение / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. - С.66-67.

67. Дружинин В.Г. Диагностика общих познавательных способностей / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. -С.57-61.

68. Дридзе Т.М Язык и социальная психология. Учеб. пособие / Под ред. проф. А.А.Леонтьева. М.: Высшая школа, 1980. - 224 с.

69. Дубининский B.B. Антиномии лексикографии. / Vocabulum et vocabularium: сб. науч. трудов по лексикографии / Под ред.

70. B.В.Дубичинского. -Вып.2. Харьков, 1995. -С.65-71.82 .Ерофеева Т.И. Социолект: стратификационное исследование: Автореф. дис. докт. филол. наук. СПб., 1995. - 50с.

71. Жеребило Т.В. От логико-грамматических принципов к когнитивной методике / Лингвистика и школа: Тезисы докладов Всероссийской научно-практической конференции / под ред. Ю.В.Трубниковой. - Барнаул: Изд-во АТУ, 2000. - С.9-11.

72. Жинкин Н.И. О кодовых переходах во внутренней речи // Вопросы языкознания. 1964. - № 6. - С.5-10.

73. Жордан А. Новые модели обучения: прогресс по сравнению с конструктивизмом? // Перспективы: сравнительные исследования в области образования. 1996. - Том 25. - №1. - С. 11186.3алевская A.A. Понимание текста. Психолингвистический аспект.

74. Калинин: изд-во КГУ, 1988. 204с. 87.3ернецкий П.В. Лингвистические аспекты речевой деятельности / Языковое общение: процессы и единицы. - Калинин: изд-во КГУ, 1988. - С.36-41.

75. Зимняя И.А. Психологические аспекты обучения говорению на иностранном языке. М.: Наука, 1978. - 185 с.

76. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи: Автореф. дис. докт. филол. наук. Екатеринбург, 1999. - 52 с.

77. Каменская О.Л. Текст и коммуникация. М: Высшая школа, 1990. 152с.

78. Капинос В.И. Работа по развитию речи / Совершенствование методов обучения русскому языку: сб. статей. М.: Просвещение, 1981. - С. 35-42.

79. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. -264 с.

80. Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. М.: Наука, 1981. - 368 с.

81. Карташева Л. Определение индивидуального стиля обучаемого по содержательно-когнитивным компонентам деятельности / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. - С.276

82. Касевич В.Б. Морфология. Семантика. Синтаксис. М.: Наука, 1988. -309с.

83. Кемеров В.Е. Сознание. Методология. Постиндустриальное общество. Интенциональность// Современный философский словарь. М,- Бишкек - Екатеринбург, 1996. - 608с.

84. Кеммель Г.А. О методических возможностях использования стихотворных примеров // Русский язык в школе. 1971. - № 3. - С.4-7.

85. Ким И.Е. К построению словаря рефлективной лексики / Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: тез. докл. и сообщ. межд. науч. конф. Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1995. -С. 138-139.

86. Кпюканов И.Э. Единицы речевой деятельности и единицы речевого общения // Языковое общение: процессы и единицы. -Калинин: КГУ, 1988. С. 43-46.

87. Кпюканов И.Э. Динамика межкультурного общения: к построению нового концептуального аппарата: Автореф. дис. докт. филог. наук. Саратов: изд-во Саратовского госуниверситета, 1999. -52 с.

88. Когнитивное обучение: современное состояние и перспективы. -М.: изд-во института психологии РАН, 1997. 296с.

89. Козычева. Э.П. О влиянии разноуровневых свойств индивидуальности на обучение иноязычной диалогической речи (к постановке проблемы) / Человек как интегральная система: межвуз.сб. науч. тр. Пятигорск: изд-во Пятигорского пединститута, 1988. - С.131.

90. Кожин А.Н., Крылова O.A., Одинцов В.В. Функциональные типы русской речи. М.: Высшая школа, 1982. - 223 с.

91. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М: Наука, 1980. -149 с.

92. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. -М: Наука, 1984. 175 с.

93. Комлев Н.Г. Слово в речи: денотативные аспекты. М.: изд-во МГУ, 1992. -216 с.

94. Корнилов Ю. О различиях метакогниций учебной и профессиональной деятельности / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. - С. 192 - 194.

95. Кочеткова Т.В. Языковая личность носителя элитарной речевой культуры: Автореф. дис. докт. филол. наук. Саратов, 1999. - 54 с.

96. Красных В.В. Некоторые аспекты психолингвистики текста / Лингвостилистические и лингводидактические проблемы коммуникации: сб. статей / под ред. А.И.Изотова, В.В.Красных. М.: МАЛП, 1996. -С.106-108.

97. Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингвокогнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст): автореф. дис. докт. филол. наук. М., 1999. - 51 с.

98. Краткий психологический словарь. Ростов н\Д: изд-во "Феникс", 1998. - 512 с.

99. Крысин Л.П. Владение языком: лингвистический и социокультурный аспекты / Язык культура - этнос: сб.ст. / под ред. С.А.Арутюнова. - М.: Наука, 1994. - С.66-78.

100. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. - М.: Наука, 1986.-156с.

101. Кузнецова Л.М. Об отборе дидактического материала для уроков русского языка И Русский язык в школе. 1985. - №3. - С.8-12.

102. Культура русской речи и эффективность общения. М.: Наука, 1986. - 440 с.

103. Кунцевич В.М. О неопределенности в современном естествознании и информатики I Методологические проблемы кибернетики и информатики: материалы методол. филос. семинара. -Киев: Наукова думка, 1986. С. 142-151.

104. Купалова А.Ю. Задачи совершенствования системы методов обучения русскому языку / Совершенствование методов обучения русскому языку: сб. статей. М.: Просвещение, 1981. - С. 5-13.

105. Леонтьев А.Н. Язык, речь, речевая деятельность. М.: Просвещение, 1969. - 214 с.

106. Лингвистические основы преподавания языка. - М.: Наука, 1983. 272 с.

107. Лингвистический анализ в школе и в вузе: Межвузовский сб. науч. трудов. Воронеж: изд-во Воронежского ун-та, 1983. - 160 с.

108. Лингводидактические аспекты описания языка и гибкая модель обучения. Проблемы и перспективы: сб. статей. М.: изд-во МГУ, 1997.-336 с.

109. Лингвостилистические и лингводидактические проблемы коммуникации: сб. статей. -М.: МАЛП, 1997. 120 с.

110. Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов. М.: Наука, 1989. - 286 с.

111. Лосева Л.М. Как строится текст: Пособие для учителей. - М.: Просвещение, 1980. 94 с.

112. Львов М.Р. Методы развития речи учащихся // Русский язык в школе. 1985. - №4. - С.42-48.

113. Львов М.Р. Основы теории речи: учеб. пособие. М.: Издательский центр "Академия", 2000. - 248 с.

114. Ляпон М.В. Оценочная ситуация и словесное моделирование / Язык и личность: сб. науч. ст. / под ред. Ю.Н.Караулова. М.: Наука, 1989. - С.24-33.

115. Мандельштам О.Э. Сочинения. В 2-ух т. Т.1. Стихотворения. - М.: Художественная литература, 1990. 638 с.

116. Маркелова Т.В. Семантика оценки и средства ее выражения в русском языке: Автореф. дис. докт. филол. наук М.: Московский педагогический ун-т, 1996. - 53 с.

117. Маркус С. Теретико-множественноые модели языков. М.: Наука, 1970. - 332 с.

118. Матханова И.П. Функции предикативов эмоционального состояния: потенциал и реализация / Языковая личность: проблема выбора и интерпретации знаков в тексте: межвузовский сб. науч. тр. -Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1994. С.47-48.

119. Матханова И.П., Трипольская Т.А. Интерпретационный компонент в языке и творческая активность говорящего / Языковая личность: проблема выбора и интерпретации знаков в тексте: межвузовский сб. науч. тр. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1994. -С.117-118.

120. Матгошкин А.М. Проблемные ситуации в мышлении и обучении. -М.: Педагогика, 1972. 168 с.

121. Махмутов М.И. организация проблемного обучения в школе. Книга для учителей. М.: Просвещение, 1977. - 240 с.

122. Мегедь В., Овчаров А. Характеры и отношения. М.: Дрофа, 2002. - С.90-102.

123. Мелюхин С.Г. Материя // Философский энциклопедический словарь. -М.: Советская энциклопедия, 1989. С. 349-350.

124. Методика развития речи на уроках русского языка: Кн.для учителя / Под ред. Т.А.Ладыженской. М.: Просвещение, 1991. - 240 с.

125. Методологические проблемы языкознания. Киев: Наукова думка, 1988.-216 с.

126. Методологическое сознание в современной науке. Киев: Наукова думка, 1989. - 336 с.

127. Методология в сфере теории и практики. Новосибирск: Наука, 1988.-306 с.

128. Минский М. Фреймы для представления знаний. М.: Энергия, 1979.- 151 с.

129. Миронова H.H. Оценочный дискурс: проблемы семантического анализа // Изв. РАН. СЛЯ. М. 1997 - т. 56. - № 4. - С.52-59.

130. Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах: сб. статей / под ред. А.Е.Кибрика. М.: Наука, 1987. - 279 с.

131. Моль А. Социодинамика культуры. М.: Прогресс, 1973. - 406 с.

132. Морковкин В.В. Об объеме и содержании понятия «теоретическая лексикография» // Вопросы языкознания. 1987. -№6. - С.33-43.

133. Мурзин Л.Н. Антропологическая ниша в языковой науке / Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: тез. докл. и сообщ. межд. науч. конф. Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1995. - С.11-12.

134. Мурзин Л.Н., Сменок И.Н. Как обучать языку? (об основах лингводидактики). Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1994. - 136 с.

135. Мурзин Л.Н., Штерн A.C. Текст и его восприятие. Свердловск: изд-во Уральского ун-та, 1991. - 172 с.

136. Напольнова Т.В. Активизация мыслительной деятельности учащегося на уроках русского языка: Пособие для учителя. М.: Просвещение, 1983. - 111 с.

137. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М.: Высшая школа, 1988. - 168 с.

138. Никитина Е.И. Связный текст на уроках русского языка (из опыта учителя). М.: Просвещение, 1966. -328 с.

139. Никитина Е.И. Русская речь. Учебное пособие по развитию связной речи для 5-7 кл. общеобразоват. учреждений / Науч. ред. В.В.Бабайцева. М.: Просвещение, 1996. - 191 с.

140. Никитина С.Е. Языковое сознание и самосознание личности в народной культуре / Язык и личность: сб. науч. статей / под ред. Ю-Н Караулова. -М.: Наука, 1989. С.34 -40.

141. Никольский Л.Б. Синхронная социолингвистика. М.: Наука, 1976. - 168 с.

142. Никонов В.М. Лингвопрагматика и языковая дидактика: теория и практика / Современные прагмалингвистические исследования романских, германских и русского языков: сб. науч. статей. -Воронеж: изд-во Воронежского гос. ун-та, 1996. С. 119-124.

143. Новиков А.И. Семантика текста и его формализация. М.: Наука, 1983. - 215 с.

144. Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. М.: Русский язык, 1988. - 304 с.

145. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М.: Высшая школа, 1982. - 272 с.

146. Новикова Т.Ф. Пути и формы работы с текстом на уроке русского языка / Лингводидактические основы работы над текстом:сборник науч. статей. Курск: изд-во Курского пед. ун-та, 1997. -С.14-15.

147. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16: Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - 501 с.

148. Одинцов В.В. Стилистика текста. М.: Наука, 1980. - 263 с.

149. Озерская В.П. О лингвистической содержательности и воспитательной ценности примеров // Русский язык в школе. 1980. - №4. - С.37-43.

150. Острикова Т. А. Дидактический материал как средство обучения / Вестник Хакасского университета им. Н.Ф.Катанова. Выпуск 1. Серия: Языкознание. Абакан: Издательство Хакасского университета, 2000. - С. 144-152.

151. Падучева Е.В. Семантические исследования (семантика времени и вида в русском языке; семантика нарратива). М.: Языки русской культуры, 1996. - 464 с.

152. Панкратьев В.Ф. Система гносеологии. М.: Наука, 1993. - 306с.

153. Панова Л.Г. Пространство в поэтическом мире О.Мандельштама / Логический анализ языка: Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. - С.429- 440.

154. Панченко Т., Панченко А. Модули совершенства, гармонии, здоровья и успеха. Барнаул, 1993. - 74 с.

155. Парти Б. Грамматика Монтегю, мысленные представления и реальность / Семиотика. М.: Радуга, 1983. - С.285-305.

156. Пастернак Б. Собрание сочинений в 5-ти т. М.: Худож. литература, 1989.

157. Пахнова Т.М. Текст как основа создания на уроках русского языка развивающей речевой среды // Русский язык в школе. 2000. -№4.-С.4-11.

158. Педагогика самоопределения и проблемный поиск свободы. -Барнаул, АКИПКРО, 1997. 130 с.

159. Петров В.В. Философские аспекты референции / Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Лингвистические проблемы референции. -М.: Прогресс, 1985. С.409-413.

160. Петрова И.А. Некоторые аспекты теории и использования различения языка и речи / Функционирование языка и норма: межвуз. сб. науч. трудов. Горький: ГГПИ им. М.Горького, 1986. - С.93-101.

161. Попов А. А. Педагогика и тыоторство в пространстве трансцедентной реальности (обоснование места возникновения открытого образования) / Педагогика самоопределения и гуманитарные практики: вып.1. Барнаул: изд-во АКИПКРО, 1999. -С.21-34.

162. Попов С.А. Основные проблемы лингвистики текста (на материале нем. лингвистики двух последних десятилетий) / Язык и дискурс: когнитивные и коммуникативные аспекты. Тверь: изд-во ТГУ, 1997. - С.75-80.

163. Прагматика и типология коммуникативных единиц языка: сб. науч. трудов. Днепропетровск: изд-во ДГУ, 1989. - 136 с.

164. Прагматические и текстовые характеристики предикативных и коммуникативных единиц: сб. науч. трудов. Краснодар: изд-во Куб. гос. ун-та, 1987. - 118с.

165. Предложение и текст: семантика, прагматика и синтаксис: межвуз. сб. ст. Л.: изд-во ЛГУ, 1988. - 167 с.

166. Проблемы методологии педагогики и методики исследований. / Под ред. М.А.Данилова и Н.И. Болдырева. М.: Педагогика, 1971. -352 с.

167. Программно-методические материалы: Русский язык. 10-11 классы. М.: Дрофа, 2001. - 192 с.

168. Психодидактика высшего и среднего образования: тез. второй Всероссийской науч.-практ. конф. Барнаул: изд-во БГПУ, 1998. -316 с.

169. Психология и педагогика: Учебное пособие для вузов. М.: Центр, 1999. - 256 с.

170. Психология личности в трудах отечественных психологов / Под общ. ред. Л.В.Куликова. СПб.: Питер, 2001. - 480 с.

171. Равен Д. Педагогическое тестирование: проблемы, заблуждения, перспективы. М.: Когито-Центр, 1999. - 144 с.

172. Развитие речи: теория и практика обучения: кн. для учителя. - М.: Просвещение, 1991. 342 с.

173. Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М.: Наука, 1990.-С.298-300.

174. Рожкова Г.И. Основы преподавания русского языка в ретроспективном прочтении и перспективе / Лингводидактические аспекты описания языка и гибкая модель обучения. Проблемы и перспективы: сб. статей. М.: изд-во МГУ, 1997. - 336 с.

175. Рубакин H.A. Психология читателя и книги. М.: Книга, 1977. 264 с.

176. Рузавин Г.И. Проблема понимания и герменевтика. / Герменевтика: история и современность (критические очерки). М.: Мысль, 1985. - С.163-175.

177. Русская глагольная лексика: денотативное пространство. -Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1999. 460 с.

179. Рябцева Н.К. Этические знания и их «предметное» воплощение / Логический анализ языка: Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 178-184.

180. Седов К.Ф. Коммуникативные стратегии дискурсивного поведения и становления языковой личности / Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты: сб. науч. трудов. -Волгоград: Перемена, 1998. с. 12-14.

181. Семенюк H.H. Норма / Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1998. - С. 337

182. Сидоров Е.Е. Основы системной концепции текста. Рукопись диссертации доктора филол. наук. Ташкент, 1986. - 420 с.

183. Систем по-кибернетические аспекты познания. Рига: Зинатне, 1985.-324 с.

184. Славин A.B. Наглядный образ в структуре познания. М: Политиздат, 1971. -271 с.

185. Словарь русского языка: В 4-ех т. / Под ред. А.П.Евгеньевой. -М.: Русский язык, 1981 -1984.

186. Снитко Т.Н. Языковая личность как методологическая проблема / Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: тез. докл. и сообщ. межд. науч. конф. Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1995. - С.36-37.

187. Современная ситуация и подготовка учителя русского языка в педвузе: тез.докл.уч.межвуз.научно-пракг.конф. М.: МГЛУ, 1997. -56с.

188. Современная текстология: теория и практика. М.: Наследие, 1997. - 200 с.

189. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. М.: Высшая школа, 1991.-182 с.

191. Совершенствование методов обучения русскому языку: сб. статей. -М.: Просвещение, 1981. 160 с.

192. Совершенствование стиля связной речи учащихся на уроках русского языка и литературы: межвуз. сб. науч. трудов. М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1990. - 187 с.

193. Сорокин Н. А. Дидактика. Учебное пособие для пед. ин-тов. М.: Просвещение, 1974. - 222 с.

194. Спиркин А.Г., Юдин Э.Г., Ярошевский М.Г. Методология // Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989. - С.359-360.

195. Степанов Г.В. Типология языковых ситуаций и языковых состояний в странах. М.: Наука, 1976. - 224 с.

196. Стивенсон Ч. Эмогивное значение / Новое в зарубежной лингвистике. Вып 16.: Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985.-С.141-150.

197. Стилистика и прагматика: тез. докл. науч. конф. Пермь: изд-во Пермского ун-та, 1997. - 163 с.

198. Стогний А.А., Глазунов Н.М. Интеграция знаний в системах баз данных / Методологические проблемы кибернетики и информатики: материалы методол. филос. семинара. Киев: Наукова думка, 1986. -С. 39-57.

199. Стоуне Э. Психопедагогика. Психологическая теория и практика обучения / под ред. Н.Ф.Талызиной. М.: Педагогика, 1984. - 472 с.

200. Сусов И.П. Деятельность, сознание, дискурс и языковая система / Языковое общение: процессы и единицы, сб статей. Калинин: изд-во КГУ, 1988. - С.7-13.

201. Сухих С.А. Структура коммуникантов в общении / Языковое общение: процессы и единицы: сб. статей. Калинин: изд-во КГУ, 1988. - С.22-29.

202. Сухих С.А. Черты языковой личности / Коммуникативно-функциональный аспект языковых единиц: сб. науч. трудов. Тверь, изд-во ТГУ, 1993. - С.85-90.

203. Тарасова И.П. Структура личности коммуниканта и речевое воздействие // Вопросы языкознания. 1993. - №5. - С. 13-18.

204. Текст как объект лингвистического и психолого-педагогического исследования: тез. довел, науч.-теорет.конф. Пермь: изд-во Пермского гос. ун-та, 1982. - 98с.

205. Теория и практика создания коммуникативно-ориентированных индивидуализированных учебников русского языка: тез. докл. и сообщ. междунар. конф. Таллин: изд-во Тартусского университета, 1988.-287 с.

206. Тер-Авакян С.Г. Лингвистические аспект проблемы референции / Прагматические и текстовые характеристики предикативных и коммуникативных единиц: сб. науч. трудов. Краснодар: изд-во Куб. гос. ун-та, 1987. - С. 64-69.

207. Тугушев Р.Х. Системная персонология: качественный и количественный анализ. Саратов: изд-во госуд. УНЦ "Колледж", 1998.-272 с.

208. Тураева З.Я. Лингвистика текста (Текст: структура и семантика) -М.: Просвещение, 1986. 127 с.

209. Урок русского языка на современном этапе (сборник статей из опыта работы). Пособие для учителей. М.: Просвещение, 1978. - 144 с.

210. Федоренко Л.П. Принципы обучения русскому языку: пособие для учителей. М.: Просвещение, 1973. - 160 с.

211. Федоренко Л.П. Закономерности усвоения родной речи: учебное пособие. М.: Просвещение, 1984. - 160с.

212. Фигуровский И.А. Синтаксис целого текста и ученические письменные работы М.: Государственное учебно-педагогическое издательство министерства просвещения РСФСР, 1961. - 171 с.

213. Холодная M., Гельфман Э., Демидова JI. О психологическом назначении школьного учебника / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы: сб. статей. - М.: изд-во института психологии РАН, 1997.- С.153-156.

214. Цветаева М. Стихотворения и поэмы. Алма-Ата: Жалын, 1988. -400с.

215. Целищев В.В. Логическая истина и эмпиризм. Новосибирск: изд-во Наука, 1974. - 113 с.

216. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991. -214 с.

217. Черемисина Н.В. Семантика возможных миров и лексико-семантические акты М.: Наука, 1982. - 90 с.

218. Чугров C.B. Стереотипы в общественном сознании Японии / Япония: культура и общество в эпоху научно-технической революции. М.: Просвещение, 1985. - С. 112-126.

219. Шабес В.Я. Событие и текст. М.: Высшая школа, 1989 - 175 с.

220. Шанский Н.М. Русское языкознание и лингводидактика. М.: Русский язык, 1985. - 239 с.

221. Шанский Н.М., Махмудов Ш.А. Филологический анализ художественного текста. СПб.: Специальная литература, 1999. -319с.

223. Шатуновский И.Б. Пропозициональные установки: воля и желание / Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов. М.: Наука, 1989. - С. 155-183.

224. Шахнарович A.M., Юрьева Н.М. Психолингвистичеекий анализ семантики и грамматики (на материале онтогенеза речи). М.: Наука,1990. 168 с.

225. Шведова Н.Ю. Парадоксы словарной статьи / Национальная специфика языка и ее отражение в нормативном словаре: сб. статей / Отв. ред. Ю.Н.Караулов. М.: Наука, 1988. - С.6-11.

226. Швейцер А. Д. Современная социолингвистика: теория, проблемы, методы. -М.: Наука, 1977. 176 с.

227. Шеннон К. Работы по теории информации и кибернетики. М.: изд-во иностр. лит- ры, 1963. - 829 с.

228. Щербин В.К. О методологическом значении построения детализированной словарной типологии! Vocabulum et vocabularium: сб. науч. трудов по лексикографии / Под ред. В.В.Дубичинского. -Харьков, 1995. Вып.2. - С.9-16.

229. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. М.: Наука, 1977. - 168 с.

230. Шмелева Т.В. Предложение и ситуация в синтаксической концепции Т.П.Ломтева // Филологические науки. 1983. - №3. - С.2-48.

231. Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы / Контекст. М.: Наука,1991.-С. 23-40.

232. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М.: Прогресс, 1996. - 344 с.

233. Язык и дискурс: Когнитивные и коммуникативные аспекты: сб. науч. трудов / Отв.ред. И.П.Сусов. Тверь: Тверской гос. ун-т, 1997. ? -84с.

234. Юнг К. Психологические типы. М.: "Университетская книга", 1996.-717 с.

235. Язык и личность: сб. науч. ст. / под ред. Ю.Н.Караулова. М.: Наука, 1989. - 216 с.

236. Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: сб. обзоров. М.: Наука, 1984. - 222 с.

237. Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты: сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 1998. - 234с.

238. Языковая личность: проблемы обозначения и понимания: тез. докл. науч. конф. Волгоград: Издательство Волгогр. пед. ун-та "Перемена", 1997. - 144с.

239. Языковая личность: проблема выбора и интерпретации знаков в тексте: межвуз. сборник научных трудов. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1994. - 124 с.

240. Языковая номинация. Виды наименований. М.: Наука, 1977. -С.86-104.

241. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: Изд-во "Гнозис", 1994. - 344 с.

242. Ясницкий Ю.Г., Ясницкая И.А. Проблемы создания автоматического компьютерного словаря / Vocabulum et vocabularium: сб. науч. трудов по лексикографии / Под ред.

243. B.В.Дубичинского. Харьков, 1995. -Вып.2. - С. 62-65.

244. Сводная лингвосоционическая таблица

245. Характ ер функц ии Знач ок кода Тип автора по К.Юнг У Тип автора по А. Аугус тинав ичуте Ведущий аспект в освоении ситуации действительности Тип интенс иональ ного контек ста Базовая пропози циональ ная установ ка

246. Ра ци он ал Э Р. Мысли тельны й Логик Материальные объекты и субстанции Логико I факта ческий Думатььн ый И Ь Отношения между материальными объектами и субстанциями, логические системы Логико систем ный Думать

247. Э Е Эмоци ональн ый Этик Энергетическое и эмоциональное состояние объектов Эмоци ональн ый Напр., веселить ся

248. И Я Эмоциональные и энергетические взаимоотношения между объектами, этические системы Этичес кий Любить/ ненавид еть

249. И Т Координация и организация объектов во времени, исторические системы Предчув ствовать

250. Лингвосоционическая грамматика (законы сочетании интенций (пропозициональных установок)

251. Для рационализации ведущей функции восприятия необходима рациональная функция. Законы сочетания те же: экстравертная ведущая предполагает интровертную творческую, и наоборот.1. Код текста 1.s Е L Е L F т F т р R р R I s

252. N. L Е s I т F L Е R р т F s I R р

253. F р р R р R I s I s Е L Е L F т

254. Код испш \ R т т F s I R р L Е s I т F L Е1. Копателя

255. T д А 3 п п Д M с п к к 3 к р п1LFR 3 к Е п в ч р О д

256. Д т 3 А п п M д п с к к к 3 п р

258. A 3 т Д р п 3 к к к с п д M п п

259. ESPT о д ч р в п Е 3 к

260. А д т п р к 3 к к п с M д п п

261. RF д о р ч в п Е к 33 к р п т д А 3 п п д M с п к к

262. ETPS 4 р о д 3 к Е п вк 3 п р д т 3 А п п M д п с к к

263. M p ч д о к 3 Е п р

264. Д M п п А 3 т Д р п 3 к к к с п

265. FLIR E 3 к о д ч р в п

266. M д п п 3 А д т п р к 3 к к п с

267. TESP Е к 3 д о р ч в пс п к к 3 К р п т д А 3 п п д M

268. FRIL п в ч Р о д 3 к Еп с к к к 3 п р д т 3 А п п M д

269. TPSE п в р ч д о к 3 Ек к с п д M п п А 3 т д р п 3 к

270. FIES в п Е 3 к о д ч рк к п с M д п п 3 А д т п р к 3

271. Д дуальные отношения (группа 5а) А - активизация (группа 5а) 3 - зеркальные (группа 3) Т - тождественные (группа 1) М - миражные (группа 5а) ДЕ-деловые (группа 3) ПД - полудуальные отношения (группа 5а) РО - родственные (группа 2)

272. В первую группу «а» комфортных кодов входят следующие варианты:

273. Полудуальные интеркодовые отношения: почти тождественны дуальным, но сила суггестии несколько ниже. Пример: РЫК УТР8Е.

УДК 811 ББК 81.2

Кыштымова Татьяна Викторовна

кандидат филологических наук кафедра русского языка Шадринский государственный педагогический институт г. Шадринск Kyshtymova Tatyana Viktorovna candidate of philological sciences Department of Russian language Shadrinsk State Pedagogical Institute Shadrinsk [email protected] Понятие «языковая личность» в современной лингвистике Concept "language personality" of modern linguistics В статье рассматриваются различные подходы лингвистов к понятию и проблематике языковой личности, исследуются направления в изучении данного феномена, анализируются входящие в него компоненты.

In article various approaches of linguists to concept and a perspective of the language personality are considered, the directions in studying of this phenomenon are investigated, components entering it are analyzed.

Ключевые слова: языковая личность, речевая деятельность, лингвистика, язык, эпистолярный жанр.

Key words: language personality, speech activity, linguistics, language, epistolary genre.

Одной из характерных тенденций современного этапа развития языкознания является детальная разработка проблемы человеческого фактора в речевой деятельности. Обращение лингвистов к антропоцентризму обусловлено признанием ведущей роли человека в процессах порождения и использования речи. В новой лингвистической парадигме на первый план выдвигается языковая личность. Она является тем объектом исследования, где сталкиваются интересы лингвистов, культурологов, социологов, философов. С точки зрения философии

- «личность - общежитейский и научный термин . Психологический аспект связан с изучением психических свойств. «Личность - это человек, взятый в системе таких его психологических характеристик, которые социально

обусловлены, определяют нравственные его поступки » . Главным предметом анализа в социологии является изучение личности в различных социальных системах .

В лингвистике термин «языковая личность» впервые употребил В. В. Виноградов, хотя представления об индивидуальном характере владения языком зародились в XVIII - XIX вв. в трудах В. Фон Гумбольдта и И.Г. Герде-ра, затем получили развитие в трудах Л. Вайсгербера, И.А. Бодуэна де Куртенэ, К. Фосслера и др. В отечественном языкознании - это труды Г.И. Богина, С.Г. Воркачева, В.И. Карасика, Ю.Н. Караулова, К.Ф. Седова и др.

В настоящее время существуют несколько направлений в изучении феномена языковая личность, и, следовательно, его различные определения, которые включают в себя разные аспекты анализа языковой личности . На современном этапе по проблеме языковой личности ведутся активные исследования (А.Б. Бушев , М.В. Дедюкова , М.Ф. Масгутова и др.). Введение в лингвистический обиход понятия «языковая личность» открывает перспективы изучения языка как формы и способа жизнедеятельности человека, позволяет осмыслить знания о языке.

По мнению С.Г. Воркачева , понятие «языковая личность» образовано проекцией в область языкознания соответствующего междисциплинарного термина, в значении которого преломляются философские, социологические и психологические взгляды на общественно значимую совокупность физических и духовных свойств человека.

Интерес к феномену языковой личности в отечественной лингвистике был связан первоначально с изучением литературно-художественного дискурса - характеристикой авторских идиостилей и речевой характеристикой персонажа как типа личности . Другим направлением стало рассмотрение «человека говорящего» в плане сформированности его языковой компетенции, проявляемой в разных видах речевой деятельности .

В современной лингвистике проблема языковой личности разрабатывается в основном в трех направлениях: структурном, коммуникативном и стратегическом. Понятие языковой личности активно разрабатывал Г.И. Богин, он создал модель личности, в которой человек рассматривается с точки зрения его «готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи» . В данной модели акцентируется речедеятельностный аспект языковой личности. Оценивая достоинства и недостатки предложенной модели, Ю.Е. Прохоров отмечает, что в данной модели учитываются «уровень языковой структуры, уровень владения языком и уровни видов речевой деятельности. Однако эта модель не рассматривает саму структуру общения, особенности ее организации и проявления в определенной культурноязыковой общности».

В широкий научный обиход термин «языковая личность» ввел Ю.Н. Караулов. Согласно его определению, языковая личность - это человек, обладающий способностью создавать и воспринимать тексты, различающиеся: «степенью структурно-языковой сложности; глубиной и точностью отражения действительности; определенной целевой направленностью. В этом определении соединены способности человека с особенностями порождаемых текстов» . Данная модель включает в себя три структурных уровня. Первый -«вербально-семантический, предполагающий для носителя языка нормальное владение естественным языком...... Второй уровень - «когнитивный, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в упорядоченную «картину мира».». Третий -прагматический - выявление и характеристика мотивов и целей, движущих развитием языковой личности . Взаимодействие уровней образует «коммуникативное пространство личности».

По определению Ю.Е. Прохорова , коммуникативное пространство -это «совокупность сфер речевого общения, в котором определенная языковая личность может реализовать необходимые потребности».

В плане развития теории языковой личности продуктивной представляется идея относительно того, что в реальной речевой деятельности языковая личность предстает как парадигма речевых личностей, представляет собой обобщенный, типизированный инвариант составляющих ее параметров, в то время как речевая личность - это личность «в реальном общении». В.И. Карасик отмечает, что в качестве инварианта языковой личности может выступать «базовый национально-культурный прототип носителя языка». Язык художников слова, писателей, словарь их произведений отражают их языковую компетенцию не полностью . В парадигме речевых личностей выделяется личность коммуникативная, определяемая как «совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего язык как средство общения» . Е.Ю. Прохоров считает, что данное определение применимо к характеристике коммуникативной личности». Концепция же трехуровневого устройства языковой личности, по Ю. Н. Караулову, определенным образом коррелирует с тремя типами коммуникативных потребностей - контактоустанавливающей, информационной и воздействующей . Уровневая модель языковой личности отражает обобщенный тип личности. Языковая личность - это многослойная и многокомпонентная парадигма речевых личностей. При этом речевая личность - это языковая личность в парадигме реального общения, в деятельности . В содержание языковой личности включаются ценностный, мировоззренческий компоненты. Язык обеспечивает первоначальный и глубинный взгляд на мир; культурологический компонент, т.е. уровень освоения культуры как эффективного средства повышения интереса к языку; личностный компонент, т.е. то индивидуальное, глубинное, что есть в каждом человеке . Конкретная языковая личность «характеризуется определенным запасом слов, имеющих ранг частотности употребления. Лексикон и манера говорения могут указывать на принадлежность к определенному социуму» .

Характерные единицы языка и речи, составляющие содержание понятия языковой личности, согласно точке зрения Т.В. Матвеевой , складываются в три типа. Первый, вербально-грамматический тип, включает в себя отбираемые личностью в активное использование слова, словосочетания и синтаксические конструкции. Второй, когнитивный тип, образуется понятиями, идеями, концептами, которые складываются в картину мира в создании данной личности. Третий, прагматический тип, включает в себя владение законами общения в разных коммуникативных ситуациях.

Языковая личность существует в пространстве культуры, отраженной в языке, в формах общественного сознания на разных уровнях (научном, бытовом и др.), в поведенческих стереотипах и нормах, в предметах материальной культуры и т. д. . В.В. Красных выделяет в языковой личности следующие компоненты: а) человек говорящий, одним из видов деятельности которой является речевая деятельность; б) собственно языковая личность -личность, проявляющая себя в речевой деятельности; в) речевая личность - это личность, реализующая себя в коммуникации, выбирающая стратегию и тактику общения; г) коммуникативная личность - конкретный участник коммуникативного акта. Стратегическое направление изучения языковой личности обращается к речемыслительным механизмам реализации языковой способности индивида, проявляющимся при идентификации слова-стимула .

В настоящее время существует достаточно разнородная типология языковых личностей, выделяемая каждым исследователем в соответствии с избираемым основанием ее характеристики: полилектная («многочеловеческая») и идиолектная («частночеловеческая») личности (В.П. Нерознак); этносемантиче-ская личность (С.Г. Воркачев); диалектная языковая личность (В.Н. Лютикова); элитарная языковая личность (О.Б. Сиротинина, Т. В. Кочеткова); русская языковая личность (Ю.Н. Караулов); языковая и речевая личность (Ю.Е. Прохоров, Л.П. Клобукова); словарная языковая личность (В.И. Карасик); эмоциональная

языковая личность (В.И. Шаховский); типы личностей homo ludens (Т.А. Гридина) и т.д.

Таким образом, языковая личность, на наш взгляд, - сложный феномен, вбирающий в себя социально отфильтрованное и индивидуальное знание языка и владение им. Несмотря на активное изучение современной лингвистикой феномена языковой личности, далеко не все ее составляющие охарактеризованы во всей полноте их функциональной репрезентации. В частности, практически не исследованной остается область взаимодействия художественной манеры (идиостиля) писателя и его дискурсивных практик вне сферы художественного творчества (например, в эпистолярном стиле, дневниковых записях и т.п.). Изучение языка отдельного автора предполагает, безусловно, охват текстов различных жанров и разнообразных средств создания художественных образов. К числу жанров, обладающих универсальными возможностями в этом отношении, принадлежит эпистолярный .

Библиографический список

1. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества [Текст] I М.М. Бахтин. -М. : Художественная литература, 19?9. - 424 с.

2. Богин, Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: автореф. дис. ... докт. филол. наук [Текст] I Г.И. Богин. - Калинин: КГУ, 1986. - 86 с.

3. Виноградов, В.В. Язык как творчество [Текст] I В.В. Виноградов. - М. : Просвещение, 199S. - 126 с.

4. Воркачев, С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании [Текст] I С.Г. Ворка-чев II Филологические науки. 2001. №1. - С. 64 - ?З.

5. Дедюкова, М.В. Языковая личность в публицестическом дискурсе (на материале немецких журнальных текстов): автореф. на соиск. ... канд. филол. наук [Текст] I М.В. Дедюкова. - М. : МГУ им. Ломоносова, 2010. - 26 с.

6. Карасик, В.И. Оценочная мотивировка, статус лица и словарная личность [Текст] I В.И. Карасик II Филология. Краснодар, 1994. - С. 2 - ?.

Караулов, Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения [Текст] I Ю.Н. Караулов II Язык и личность. М. : Наука, 1989. - С. З - 8.

8. Ковалёва, Н.А. Русское частное письмо XIX века. Коммуникация. Жанр. Речевая структура [Текст] I Н.А. Ковалева. - М. : СпортАкадемПресс, 2001. -284 с.

9. Красных, В.В. Коммуникативный акт и его структура [Текст] / В.В. Красных // Функциональные исследования: сб. ст. по лингвистике. Вып. 4., 1997. - С. 34 - 49.

10. Кусаинова, А.М. Языковая личность Герольда Бельгера [Текст] / А.М. Кусаинова // Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 30 (168). Филология. Искусствоведение. Вып. 35. - С. 118 - 122.

11. Леонтьев, А.А. Основы психолингвистики [Текст] / А.А. Леонтьев. -М.: Смысл, 1999. - 287 с.

12. Маслова В.А. Лингвокультурология: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: Академия, 2001. - 208 с.

13. Матвеева, Т.В. Функциональные стили в аспекте текстовых категорий [Текст] / Т.В. Матвеева. - Свердловск: УрГУ, 1990. - 172с.

14. Николина, Н.А. Новые тенденции в современном русском словотворчестве [Текст] / Н.А. Николина // Русский язык сегодня. М., 2003. Вып.2. - С. 376

15. Оленёв, О.С. Динамическое моделирование русской языковой личности: автореф. дис. ... канд. фил. наук [Текст] / О.С. Оленёв. - Кемерово, 2006. -23 с.

16. Прохоров, Е.Ю. Действительность. Текст. Дискурс [Текст] / Е.Ю. Прохоров. - М.: Флинта; Наука, 2006. - 224 с.

17. Сухих, С.А. Репрезентативная сущность личности в коммуникативном аспекте реализаций [Текст] / С.А. Сухих, В.В. Зеленская. - Краснодар: КубГУ, 1997. 332 с.

18. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983. - 840 с.

1. Bakhtin M .M. Aesthetics verbal creativity. M. : Artistic literature, 1979. 424

2. Bogin I. Model of language personality in its relation to the kinds of texts: abstract. dis. ... doctor. the topic of degree work. Sciences. Kalinin: KSU, 1986. 86 p.

3. Vinogradov V.V. Centuries the Language as creativity. M: Education, 1995. 126 p.

4. Vorkachev S.G. Linguistic and cultural studies, linguistic personality, concept: the formation of the anthropocentric paradigm in linguistics // Philological studies. 2001. №1. P. 64 - 73.

5. Dedukova M.C. Linguistic personality in publitsisticheskoi discourse (on the material of German magazine texts): Avtoref. on SOIC. ... Cand. the topic of degree work. Sciences. M: MSU named. Lomonosov, 2010. 26 p.

6. Karasik V.I. Century I. Evaluation motivation, status of a person and a dictionary personality // Philology. Krasnodar, 1994. P. 2 - 7.

7. Karaulov Yu.N. Russian linguistic personality and tasks of its study // Lan-

guage and personality. M: Nauka, 1989. P. 3 - 8.

8. Kovaleva N.A. Russian private letter of the 19th century. Communication. The genre. The structure of speech. M: Sportakadempress, 2001. 284 p.

9. Crasnyh V.V. Communicative act and its structure // Functional studies: Proc. of art in linguistics. Vol. 4., 1997. P. 34 - 49.

10. Kusainova A.M. Language personality of a Herald of Belger // Bulletin of the Chelyabinsk state University. 2009. № 30 (168). Philology. History of art. Vol. 35. P. 118 - 122.

11. Leont"ev A.A. Basis of psycholinguistics. M: Meaning, 1999. 287 p.

12. Maslova V.A. Century A. and cultural studies: textbook. book for students. the high. textbook. institutions. M: the Academy, 2001. 208 p.

13. Matveeva I.C. Functional styles of text in the aspect of categories. Sverdlovsk: Ural state University, 1990. 172 p.

14. Nikolina N.A. New trends in the modern Russian creation of new words // the Russian language today. M., 2003. V.2. P. 376 - 387.

15. Olenev O.S. Dynamic simulation of Russian linguistic personality: Avtoref. dis. ... Cand. the topic of degree work. Sciences. Kemerovo, 2006. 23 p.

16. Prokhorov E. Yu. Reality. The text. The discourse. M: flint; Nauka, 2006. 224 p.

17. Syhih S.A. Centuries Representative personality"s essence in the communicative aspect implementations. Krasnodar: Kuban state University, 1997. 332 p.

18. Encyclopedic dictionary of philosophy. M.: Soviet encyclopedia, 1983. 840 p.

словаря, включающего искусственные слова и фразы, подмены семантики конфессиональных терминов, приписывания новых и дополнительных значений обычным словам, игнорирования национально-культурного восприятия лексем.

В результате вербуемые чувствуют себя посвященными в исключительный язык, словарный запас и новое знание. Они начинают ощущать себя более удобно, общаясь с членами организации, и, в конце концов, как только этот язык становится частью их повседневной речи, чувствуют себя заторможенно в общении с людьми вне культа .

Список литературы

1. Большой толковый словарь русского языка / сост и гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб.. 1998. 1536 с.

2. Ефремова, Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный: в 2 т. М., 2000. Т: 1. А-О. 1213 с.

3. Грачев, Г. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия / Г. Грачев, И. Мельник [Электронный ресурс]. URL: http://www.auditorium. ru/books/4047.

Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 37 (328). Филология. Искусствоведение. Вып. 86. С. 117-120.

О ПОДХОДАХ К ИЗУЧЕНИЮ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ

О. В. Эфтор

Делается обзор ключевых подходов к изучению языковой личности в разных научных направлениях. Обосновывается эффективность использования индекса цитирования научных статей для отслеживания динамики работ по проблеме языковой личности.

Ключевые слова: языковая личность, рациональная модель языковой личности, индекс цитирования.

Проблема языковой личности стоит у истоков науки о языке. С античных времен прослеживаются попытки установить взаимоотношения языка и личности: они дошли до нас в виде высказываний античных мыслителей (например, «Характер человека познается в речи» (Платон), «Каков человек, такова и его манера изъясняться» (Марк Фабий Квинтиллиан) и др.).

Рассматривая проблему в ретроспективе. необходимо отметить интерес к проблеме языковой личности в работах В. фон Гумбольдта, К. Фосслера, М. М. Бахтина.

Лингвофилософская концепция духа народа Вильгельма фон Гумбольдта отражает влияние языка на человека и его культуру, а также на культуру всего народа. Человек не может развиваться или мыслить без языка, поскольку язык - это коллективное явление. Гумбольдт считал язык не просто внешним средством общения людей, но и утверждал, что язык заложен в самой природе человека и необходим ему для развития духовных сил и формирования мировоззрения . В.

фон Гумбольдт противопоставлял индивидуальное и коллективное в языке, утверждал, что идея национального духа и индивид нераздельно связаны: «речевая деятельность даже в самых своих простейших формах есть соединение индивидуальных восприятий с общей природой человека. В языке таким чудесным образом объединяется индивидуальное со всеобщим, что одинаково правильно сказать, что весь род человеческий говорит на одном языке, а каждый человек обладает своим языком» .

Идеи Гумбольдта были продолжены К. Фосслером. Он и его последователи изучали индивидуальный язык и стиль писателей, рассматривая его с точки зрения эстетических критериев.

Младограмматики, в свою очередь, призывали к психофизическому изучению человека и его языка. Они отказались от изучения коллективного в языке и признавали только язык индивида, зависимый от своей изменчивой психической деятельности.

Ф. де Соссюр рассматривал личность как индивида, преобразующегося через конкретный язык. По мнению лингвиста, язык по своей природе социален и представляет собой инструмент выражения отношения к окружающей действительности, который обеспечивает взаимодействие человека и внешнего мира .

Большое количество статей Э. Сепира и его семинар в Йельском университете «Воздействие культуры на личность» не только привлекли внимание антропологов к индивидууму в его культурной среде, но и оказали заметное влияние на теорию психоанализа. По мнению

Э. Сепира, язык, культура и личность сливаются в единое целое; язык - это «символический ключ к поведению», потому что опыт в значительной степени интерпретируется через призму конкретного языка и наиболее явно проявляется во взаимосвязи языка и мышления .

Сам термин «языковая личность» был введен в научный оборот значительно позже, в 1930-е годы XX века. Это является заслугой

В. В. Виноградова. В своей книге «О языке художественной прозы» ученый подошел к понятию языковой личности путем исследования языка художественной литературы. Он исследовал художественную языковую личность с обеих сторон: личность автора и личность персонажа. В. В. Виноградов отмечал, что «памятник - это не только одно из произведений коллективного языкового творчества, но и отражение индивидуального отбора и творческого преображения языковых средств своего времени в целях эстетически действительного выражения замкнутого круга представлений и эмоций. И лингвист не может освободить себя от решения вопроса о способах использования преобразующею личностью того языкового сокровища, которым она может располагать» . Первые описания конкретных языковых личностей также принадлежат В. В. Виноградову.

В свете наличия большого количества подходов к изучению языковой личности представляется необходимым классифицировать их по научным направлениям. Наиболее важные, на наш взгляд, те, которые выделяют и обосновывают рациональную структуру или модель.

Ю. Н. Караулов ввел понятие языковой личности в широкий научный обиход. Под языковой личностью он понимает совокупность способностей и характеристик челове-

ка, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определенной целевой направленностью . Структура языковой личности представляет собой три уровня: 1) вербально-семантический (для носителя нормальное владение естественным языком, а для исследователя - традиционное описание формальных средств выражения определенных значений); 2) когнитивный или тезаурус-ный (единицы данного уровня - понятия, идеи, концепты, складывающиеся в «картину мира», отражающую иерархию ценностей); 3) прагматический (цели, мотивы, интересы, установки) [Там же]. По мнению Д. В. Аникина, данная модель оказалась востребованной и лингводидактическим, и лингвокультурологическим подходами, так как представляет собой некий обобщенный тип личности, тогда как множество конкретных личностей могут быть рассмотрены как ее вариации .

Г. И. Богин отмечает, что языковая личность

Это человек, рассматриваемый с точки зрения его готовности исполнять речевые поступки, создавать и принимать произведения речи. Он считает языковую личность одним из компонентов существования языка, тем, кто присваивает язык, то есть тем, для кого язык есть речь . Модель языковой личности Г. И. Богина разработана в рамках лингводидактического подхода. Особенность данной модели заключается в том, что ее развитие происходит от уровня к уровню. Основываясь на этапах развития, Г. И. Богин выделяет пять уровней: 1) уровень правильности (следует требованию: «Пользуясь языком, надо пользоваться именно данным языком с его элементарными правилами»); 2) уровень интериоризации (прослеживается замедление в передаче информации, «то есть плохая скорость», связанная с недостаточно интериоризованным планом речевого поступка, с недостаточной цельностью представления о предстоящем частном высказывании; 3) уровень насыщенности (широкое использование «богатства языка»); 4) уровень адекватного выбора (предметом оценок адекватности выбора единиц речевой цепи бывает, как правило, не целый текст, а одно предложение); 5) уровень адекватного синтеза (включает достижения и недостатки в производстве или в синтетическом восприятии целого текста со всем сложнейшим комплексом присущих ему

средств коммуникации предметного содержания и средств выражения духовного содержания личности самого коммуниканта) .

В рамках лингвокультурологического подхода языковая личность была рассмотрена

С. Г. Воркачевым. В данном понятии преломляются философские, социологические и психологические взгляды на общественно значимую совокупность физических и духовных свойств человека, составляющих его качественную определенность. В рамках данного подхода языковая личность, разделена на три типа. Первый тип - «речевая личность», которая определяет человека как носителя языка со стороны его способности к речевой деятельности, то есть комплекс психофизических свойств индивида, позволяющий ему производить и воспринимать речевые произведения. Второй тип - «коммуникативная личность», под которой понимается совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего язык как средство общения. Третий тип

- «словарная или этносемантическая личность, или закрепленный преимущественно в лексической системе базовый национально-культурный прототип носителя определенного языка, своего рода «семантический фоторобот», составляемый на основе мировоззренческих установок, ценностных приоритетов и поведенческих реакций, отраженных в словаре .

На современном этапе представлены также и другие подходы к изучению языковой личности: психолингвистический (А. А. Ворожбито-ва, С. А. Сухих, В. П. Тимофеев), когнитивный (Н. Н. Болдырев, Н. А. Кобрина), гендерный (О. Л. Каменская), лингвоперсонологический (Е. В. Иванцова, В. П. Нерознак, З. И. Резанова) и лингвосоционический (Н. Д. Голев, Л. М. Комиссарова). Тем не менее, авторы, работающие над проблематикой языковой личности в рамках данных подходов, в своих работах опираются на работы Ю. Н. Караулова, Г. И. Богина и С. Г. Воркачева. Это служит доказательством тому, что на данный момент степень наиболее эффективной разработанности проблемы языковой личности остается в рамках лингвокультурного и лингводидактического подходов. В рамках остальных подходов проблема языковой личности менее изучена, но постепенно набирает темпы. Новые подходы привносят новый фокус рассмотрения проблемы и самого термина.

На данный момент представляется возможным отслеживать динамику научных работ по

проблеме языковой личности. В данном случае его можно охарактеризовать «подходом к изучению подходов». Такой «подход к изучению подходов» представляется возможным благодаря наличию баз и индексов цитирования научных статей. По динамике цитирования можно выделить основные подходы. К наиболее валидным относятся: 1) «Российский индекс научного цитирования» (РИНЦ), цель которого заключается в создании отечественной библиографической базы данных по научной периодике; 2) Академия Google (англ. GoogleScholar), свободно доступная поисковая система, которая обеспечивает полнотекстовый поиск научных публикаций всех форматов и дисциплин (индекс Академии Google включает в себя большинство рецензируемых онлайн журналов Европы и Америки крупнейших научных издательств); 3) WebofKnowledge

Поисковая платформа, объединяющая реферативные базы данных публикаций в научных журналах и патентов, в том числе базы, учитывающие взаимное цитирование публикаций, которая разрабатывается и предоставляется компанией ThomsonReuters; 4) Scopus - библиографическая и реферативная база данных и инструмент для отслеживания цитируемости статей, опубликованных в научных изданиях. База данных индексирует научные журналы, материалы конференций и серийные книжные издания.

Проведенный анализ ресурсов РИНЦ позволяет ознакомиться со статистикой, увидеть индекс цитирования ведущих ученых и сравнить с другими. Данные анализа показали следующие количественные результаты: Ю. Н. Караулов - 3393, Г. И. Богин - 511, С. Г. Ворка-чев - 1004. Особое внимание уделяется тому, сколько ссылок было уделено именно проблеме языковой личности, кто из ученых их делал, в каком направлении проводилась работа.

Академия Google позволила сузить поиск и расширить ресурс работ, а также выделить ведущие работы по проблеме языковой личности. Для более рационального исследования и расстановки приоритетов представляется обоснованным оформить полученные результаты в таблицу:

Ю. Н. Караулов Русский язык и языковая личность 1992

В. И. Карасик Языковой круг: личность, концепты, дискурс 1252

С. Г. Ворка-чев Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании 262

Ю. Н. Караулов Русская языковая личность и задачи ее изучения 175

В. И. Карасик Религиозный дискурс// Языковая личность: проблемы лингвокультуро-логии и функциональной семантики 57

М. В. Ляпон Языковая личность: поиск доминанты 42

В. И. Шахов-ский Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации 42

Г. И. Богин Современная лингводи-дактика: учебное пособие 32

А. М. ТТТях-нарович Языковая личность и языковая способность 28

Выявленные результаты, на наш взгляд, значительно облегчают поиск ответа на во-

прос о том, что представляет собой обзор основных фундаментальных трудов по проблеме языковой личности. Более того, они наглядно показывают актуальность определенного ряда работ на достаточно большом промежутке исследования данной проблемы.

Список литературы

1. Аникин, Д. В. Исследование языковой личности составителя «Повести временных лет»: дис. ... канд. филол. наук. Барнаул, 2004. иЯЪ: http://www.textology.m/artide.aspx?aИ=139.

2. Богин, Г. И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов. Л., 1984. 310 с.

3. Виноградов, В. В. О языке художественной прозы. М., 1930. 175 с.

4. Воркачев, С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филол. науки. 2001. № 1. С. 64-72.

5. Гумбольдт, В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984. 400 с.

6. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 2010. 264 с.

7. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993. 656 с.

Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 37 (328).

Филология. Искусствоведение. Вып. 86. С. 120-122.

О. Н. Ярошенко

СПЕЦИФИКА ПОДГОТОВКИ ПЕРЕВОДЧИКОВ И РАЗВИТИЕ ИХ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОМПЕТЕНЦИИ В СИСТЕМЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

Обсуждаются особенности профессиональной подготовки переводчиков в вузе. Утверждается, что личностно-деятельностный подход позволяет создать условия для самоактуализации и личностного роста будущих переводчиков, формирования их активности за счет партнерских, субъект-субъектных отношений с другими участниками образовательного процесса.

Ключевые слова: профессиональная компетенция переводчика, деятельностный и личностный подходы, межкультурная коммуникация, коммуниканты профессиональной деятельности.

Профессиональная компетенция переводчика - это не только знание двух языков, но и умение находить и соотносить коммуникативные средства этих языков с учетом особенностей конкретного акта общения, а также знание

принципов, методов и приемов, создающих такое умение. Профессия переводчика предполагает осуществление сложного вида умственной деятельности, требующего специфических знаний, умений и навыков.