Версия 81645827 страницы «Масхадов, Аслан Алиевич» не существует.

Напишите отзыв о статье "Масхадов, Аслан Алиевич"

Отрывок, характеризующий Масхадов, Аслан Алиевич

– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг"уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег"вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог"ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег"но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег"но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг"а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г"остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог"това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог"ю. Всех запог"ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог"ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог"! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог"ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог"ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог"т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.

Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг"авда, чог"т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г"остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог"ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг"а велено пг"иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.

Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября.русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.

Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г"ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег"тям, дьяволам, дать дог"огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг"ону пг"ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг"аны! точь в точь баг"аны! Пг"очь… дай дог"огу!… Стой там! ты повозка, чог"т! Саблей изг"ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг"емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг"аться – так дг"аться. А то чог"т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг"ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.

Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег" Миг"онов! Hexoг"oшo, на меня смотг"ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог"т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г"остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг"евосходительство! позвольте атаковать! я их опг"окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено, – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.

КГБ был, есть и будет. ФСБ РФ при Барсукове (1995-1996) Стригин Евгений Михайлович

Масхадов Аслан Алиевич

Масхадов Аслан Алиевич

Биографическая справка : Аслан (Халид) Алиевич Масхадов родился 21 сентября 1951 году в с. Шанай (Шакай?) Оскаровского района Карагандинской области, выходец из неименитого тейпа Бено (к этому же тейпу относится А.Закаев). Образование высшее, в 1972 году окончил Тбилисское артиллерийское училище, в 1981 году - Ленинградскую артиллерийскую академию им. Калинина.

В 1944 году его родители в результате проведения операции «чечевица» оказались в Казахстане. После восстановления Чечено-Ингушской АССР в 1957 году семья Масхадовых в Чечню, в село Зебир-Юрт Надтеречного района.

С 1969 года служил в Советской Армии. С 1972 по 1978 год командовал взводом, затем был командиром батареи, начальником штаба дивизиона на Дальнем Востоке. Служил в Южной группе войск в Венгрии, затем в Прибалтийском военном округе в Вильнюсе - сначала командир полка самоходных артиллерийских установок, а с осени 1990 (?) - начальник штаба ракетных войск и артиллерии Вильнюсского гарнизона и заместитель командира 7-й дивизии.

В январе 1991 года, уже будучи командиром дивизии артиллерийских войск, дислоцированной в Вильнюсе, принимал участие в операции по захвату телецентра. По данным газеты «Московcкие новости» (10 сентября 1995 г.), «тогда были отмечены его жёсткость и решительность в конфликтных ситуациях». Однако, он не любит вспоминать об этих событиях.

Был председателем офицерского собрания дивизии. В результате конфликта с новым комдивом накануне перевода дивизии в Ленинградский военный округ осенью 1992 подал рапорт об увольнении. Уволен с военной службы 31.10.92 г. Последняя должность - начальник ракетных войск и артиллерии дивизии. Воинское звание (советское) - полковник.

Когда Джохар Дудаев выступил с обращением ко всем офицерам чеченской национальности с предложением вернуться на историческую родину, Масхадов одним из первых откликнулся на этот призыв Дудаева. С ноября 1992 года - в Чечне. По другим данным, приехал в 1992 году, якобы, по предписанию Главкома сухопутных войск.

По приезду в Чечню Масхадов занял должность заместителя начальника главного штаба вооружённых сил Чечни.

Участвовал в рейдах против антидудаевской оппозиции в Урус-Мартановском, Надтеречном и Гудермесском районах. Он разработал и успешно провёл операции по уничтожению групп Руслана Лабазанова и Беслана Гантемирова, выступавших против Дудаева.

В 1992-1994 годы - начальник Гражданской обороны ЧР, заместитель начальника Главного штаба вооружённых сил ЧР, с марта 1994 - начальник Главного штаба. По одной из версий стал начальником Генерального штаба после неудачного антидудаевского мятежа в декабре 1993 года, следствием которого было смещение прежнего начальника Генштаба Висхана Шахабова («Лица», 1997, N2).

Перед началом боевых действий (в 1994 году) высказывал опасение, что Россия затопчет Чечню, т.е. отговаривал Дудаева от всяких действий, могущих вызвать войну. Втянулся в войну вынужденно.

В ноябре-декабре 1994 года с началом военного конфликта, вводом российских войск в Грозный, Масхадов становится главной фигурой сопротивления.

В декабре 1994 - январе 1995 годов. возглавлял оборону Президентского дворца в Грозном. В феврале 1995 г. в сообщениях информационных агентств был назван «министром обороны правительства Д.Дудаева».

В феврале 1995 года Дудаев присвоил Масхадову звание дивизионного генерала.

В августе-октябре 1995 года он возглавлял группу военных представителей дудаевской делегации на российско-чеченских переговорах. В соответствии с достигнутыми на переговорах договорённостями, Аслан Масхадов был назначен сопредседателем специальной наблюдательной комиссии.

В марте 1995 года прокуратура ЧР возбудила против Масхадова уголовное дело. Ему было предъявлено обвинение по 170-й статье УК РФ (злоупотребление властью или служебным положением), 64-й и 77-й (измена Родине и бандитизм с санкцией вплоть да смертной казни). Позднее, на основе постановления прокуратуры ЧР, Масхадов, как государственный преступник, был объявлен во всероссийский розыск. Весной 1995 года Аслан Масхадов руководил боевыми действиями из штаба в Ножай-Юрте.

В 1995 году Генеральной прокуратурой РФ в отношении Масхадова возбуждено уголовное дело по ст.64 УК РСФСР (Измена Родине в форме заговора с целью захвата власти).

Из книги Газета Завтра 150 (42 1996) автора Завтра Газета

Масхадов грозит Куликову Последние сообщения из Чечни все больше напоминают сводки из какого-то "свежеперевернутого" латиноамериканского государства. Есть свой Пиночет (Яндарбиев), есть своя гвардия (Масхадов), национализируются банки, вешают (стреляют и т. д.)

Из книги КГБ был, есть и будет. ФСБ РФ при Барсукове (1995-1996) автора Стригин Евгений Михайлович

Масхадов Аслан Алиевич Биографическая справка: Аслан (Халид) Алиевич Масхадов родился 21 сентября 1951 году в с. Шанай (Шакай?) Оскаровского района Карагандинской области, выходец из неименитого тейпа Бено (к этому же тейпу относится А.Закаев). Образование высшее, в 1972 году

Из книги Главная ошибка Ельцина автора Мороз Олег Павлович

Масхадов пытается предотвратить войну Вряд ли у Путина с самого начала был какой-то определенный план действий в Чечне. Логика была простая: давайте сделаем вот это, а там посмотрим... В середине сентября речь еще шла о создании некоей "карантинной зоны" вокруг республики.

Из книги Газета Завтра 332 (15 2000) автора Завтра Газета

Владислав Шурыгин КТО МАСХАДОВ ДЛЯ РОССИИ? Недавно по телеканалам было распространено, а потом неожиданно изъято из всех новостных выпусков заявление Егора Строева о том, что в Северной Осетии скрывается семья президента Ичкерии Аслана Масхадова и что сам Масхадов

Аслан (Халид) Алиевич Масхадов (чеч. Масхадан Іаьлин кІант Аслан (Халид); 21 сентября 1951 года, п. Шокай, Карагандинская область, Казахская ССР, СССР - 8 марта 2005 года, Толстой-Юрт, Чеченская Республика, Российская Федерация) - активный участник сепаратистского движения в Чечне (1990-е - 2000-е гг.), военный и государственный деятель непризнанной Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ). В начале 1990-х участвовал в создании вооружённых сил ЧРИ и руководил боевыми действиями сепаратистов против федеральных сил; с января 1997 по март 2005 - президент ЧРИ. Убит 8 марта 2005 года в результате спецоперации ФСБ.

В приговоре Верховного суда Северной Осетии по делу о захвате школы в Беслане содержится утверждение о причастности Масхадова к данному акту терроризма, которую, по сведениям Би-би-си, сам Масхадов отрицал.

Родился в посёлке Шокай Осакаровского района Карагандинской области Казахской ССР, куда его семья была депортирована в 1944 году. Выходец из тейпа Аллерой.

В 1957 году (по другим данным - в 1959 году) после реабилитации чеченского и ингушского народов вместе с семьей вернулся в Чечню, в село Зебир-Юрт Надтеречного района Чечено-Ингушской АССР. В 1966 году вступил в ВЛКСМ. В 1968 году окончил 10 классов средней школы в селе Надтеречное.

В 1969 году поступил в Тбилисское высшее артиллерийское училище, которое окончил в 1972 году. Затем в 1972-1978 годах служил в Дальневосточном военном округе под Уссурийском в ч 20119 , располагавшейся в селе Платоновка Ханкайского района на берегу озера Ханка). Занимал должности командира огневого взвода, командира батареи, начальника штаба артиллерийского дивизиона и заместителем командира дивизиона.

В 1978 году поступил в Ленинградскую Военно-артиллерийскую академию им. М. И. Калинина, которую в 1981 году окончил с отличием. По документам, в академии он числился Осланом, а однокурсники звали его Олегом. Они отмечали, что он тогда не придерживался мусульманской веры и был неравнодушен к спиртному.

Затем в 1981 году был направлен в Южную группу войск (г. Тата, Венгрия), где последовательно занимал должности командира дивизиона, начальника штаба полка, а затем - командира 198-го самоходного артиллерийского полка. По свидетельствам сослуживцев, его полк неоднократно награждался переходящим знаменем Военного Совета округа.

С 1986 года командир 379-го самоходного артполка 107-й мотострелковой дивизии Прибалтийского военного округа (г. Вильнюс, Литва). Его полк был лучшим в Прибалтийском военном округе, в нём отсутствовала дедовщина, жён офицеров приглашали на занятия и был создан женсовет.

В 1989 году часть под командованием Масхадова стала первой в дивизии, а в 1990 году признана лучшей в Прибалтийском военном округе по боевой и политической подготовке.

В 1990 году назначен начальником артиллерии дивизии, избран секретарём партийного комитета и председателем офицерского собрания. С 1991 года командовал штабом ракетных войск и артиллерии Вильнюсского гарнизона. Занимал должность заместителя командира 7-й дивизии. В начале того же года его часть участвовала в акции по подавлению национально-освободительного движения в Вильнюсе. Его солдаты прикрывали захват ОМОНом вильнюсского телецентра, но непосредственно в штурме не участвовали. По данным газеты "Московcкие новости" (10.09.1995), "тогда были отмечены его жесткость и решительность в конфликтных ситуациях".

Был награждён орденами «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» II, III степени. На момент увольнения из Вооружённых сил СССР имел звание полковника.

В декабре 1992 года, после обострения ситуации на границе между Чечней и Ингушетией, Масхадов подал в отставку из Вооружённых сил России и прибыл в Грозный, где приказом Джохара Дудаева был назначен начальником Гражданской обороны Чечни, а вскоре - первым заместителем начальника Главного штаба Вооружённых сил ЧРИ.

В 1993-1994 годах руководил боевыми действиями против антидудаевской оппозиции в Урус-Мартановском, Надтеречном и Гудермесском районах. В марте 1994 года указом Дудаева был назначен начальником Главного штаба Вооружённых сил ЧРИ.

8 марта 2005 года Масхадов был убит в ходе спецоперации ФСБ в селе Толстой-Юрт (Грозненский сельский район), где он скрывался в подземном бункере под домом одного из дальних родственников. В ходе штурма Масхадов оказал сопротивление, и спецназовцы взорвали устройство, от ударной волны которого дом оказался полуразрушен. Задержанные во время спецоперации личный помощник Масхадова Вахид Мурдашев, племянник Масхадова Висхан Хаджимуратов, а также Скандарбек Юсупов и Ильяс Ирисханов были осуждены на различные сроки лишения свободы за участие в незаконных вооруженных формированиях и незаконное ношение оружия.

По утверждению Рамзана Кадырова, бывший президент Чечни «погиб в результате неосторожного обращения с оружием находившегося рядом с ним телохранителя». На процессе в Верховном суде Чечни выяснились подробности гибели президента Ичкерии: смертельный выстрел был произведен из пистолета Макарова, которым был вооружен племянник и телохранитель Масхадова Висхан Хаджимуратов. Он так объяснил: «Дядя всегда мне говорил, чтобы я застрелил его, если он будет ранен и его попытаются взять в плен. Он говорил, что если попадет в плен, то над ним будут издеваться, как над Саддамом Хусейном».

Как утвержает сын Масхадова, российские спецслужбы вычислили местонахождение президента ЧРИ с помощью специальной аппаратуры, способной определить координаты мобильного телефона по IMEI-коду.

Толстой-Юрт (чеч. Дойкур-Эвл) - родовое село Руслана Хасбулатова, которое всегда считалось центром антидудаевской, а затем - антимасхадовской оппозиции. В Толстой-Юрт после начала второй войны (1999) перебрались многие земляки и родственники Масхадова из Ножай-Юртовского района.

15 марта 2005 года Центр общественных связей ФСБ объявил, что вознаграждение в размере 10 миллионов долларов «за Масхадова» было выплачено «в полном объёме», не уточнив при этом, кто и за что его получил. Тело Масхадова было доставлено в Москву, место захоронения его, как террориста, в соответствии с принятым в 2002 законом не разглашается.

После смерти Масхадова «президентом ЧРИ» стал вице-президент Абдул-Халим Садулаев.

Территория Чеченской Республики досталась ее самопровозглашенному президенту Аслану Масхадову разоренной. История утверждает, что беды, которые выпали на долю чеченского народа, случились не без участия этого политика. Немало горестей Масхадов в дуэте с причинил россиянам: считается, что он причастен к терактам на Дубровке и в Беслане. Тем не менее, официально деятель так и не был признан террористом.

Детство и юность

Аслан Алиевич Масхадов родился 21 сентября 1951 года в селе Шокай Казахской Советской Социалистической Республики, в семье депортированных чеченцев. Помимо Аслана родители воспитывали 5 детей - сыновей Лечу, Асламбека и Лему, дочерей Буча и Жовзан.

Аслан Масхадов с родителями и бабушкой

В 1957 году, после восстановления Чечено-Ингушской АССР Масхадовы вернулись в родной край и поселились в селе Зебир-Юрт Надтеречного района. Здесь же в 1968 году Аслан получил диплом о среднем образовании.

Аслан Масхадов хотел стать военным, чтобы помогать отечеству справляться с внешними агрессорами. Ради этого в 1969 году молодой человек поступил в Тбилисское высшее артиллерийское командное училище, в 1972 году, после получения диплома, отправился служить в Дальневосточный военный округ. За 6 лет службы стремительно продвигался по карьерной лестнице, дослужившись до заместителя командира артиллерийского дивизиона.

Полученный в армии орден «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» помог Аслану в 1978 году поступить в ленинградскую Михайловскую военную артиллерийскую академию вне конкурса. В интервью газете «Комсомольская правда» однокурсник Масхадова характеризовал его так:

«Попасть в командиры не стремился. Ревностным мусульманином не был, Кораном не зачитывался. Любил выпить».

Окончил академию Аслан с отличием. Воспоминания сослуживцев и однокурсников о Масхадове составляют книгу «Честь дороже жизни». В сборник, помимо статей и писем, входят фото из семейных и военных архивов.

Военная служба и государственная деятельность

Еще в молодости Масхадов стремился к лидерству. Артиллерийский полк, находившийся под его командованием в Венгрии, неоднократно награждался Красным знаменем Военного Совета за добросовестное несение службы. Тактические и боевые навыки позволили к 1992 году дослужиться до полковника.

С развалом СССР обстановка между некогда дружественными республиками обострилась. Заново образованные государства и республики, не сумевшие отделиться от России, вели бои за территории. Одним из крупнейших конфликтов стали чеченские войны.

В 1992 году , первый самопровозглашенный президент Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ), назначил Масхадова начальником гражданской обороны Чечни. В первую чеченскую войну 1994-1996 годов Масхадов вошел начальником Главного штаба Вооруженных сил ЧРИ. Именно его приказам повиновались боевики, вступая в сражения с российскими войсками, по его стратегиям велись бои за Грозный в 1996 году.

В 1995 году прокуратура Российской Федерации обвинила Масхадова в злоупотреблении служебным положением, в измене Родине и бандитизме, что каралось смертной казнью. Военного деятеля объявили в розыск.

Несмотря на нависшую угрозу тюремного заключения или даже смерти, в ноябре 1996 года Масхадов объявил о намерении баллотироваться в президенты республики. Его соперником в предвыборной гонке стал террорист Шамиль Басаев. В январе 1997 года большинством голосов (59,3%) Масхадов избран главой ЧРИ. Спустя полгода его «премьер-министром» назначен Шамиль Басаев.

При Масхадове внутренняя политическая ситуация в Чечне значительно ухудшилась. Люди жили в разрушенных городах и селах, без канализации, электричества и водоснабжения. Отсутствовала медицинская помощь. Из-за некачественных продуктов и антисанитарии республика погрязла в болезнях. Процветал голод. В детских садах, школах и университетах заколачивали окна и двери. Те, у кого остались средства на переезд, бежали из Чечни.

Критического предела достиг уровень преступности в республике. Ежедневно похищали людей, гремели взрывы, полыхали пожары. Открыто продавались наркотики, тиражировались фальшивые купюры, активно пропагандировался радикальный ислам.

Чеченские боевики совершали вооруженные набеги на соседние российские регионы, привлекали в свои ряды молодых мусульман. В республиках Северного Кавказа, например, Дагестане, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии велась активная пропаганда идей сепаратизма и антисемитизма.

Иными словами, внутренняя политика Масхадова была направлена на дестабилизацию чеченского общества, разжигание ненависти против федеральных властей. Так, по телеканалу «Кавказ» транслировался слоган:

«Нам равных нет. Мы все сметем.
Держись, Россия - мы идем!».

К 1998 году ситуация вышла из-под контроля Масхадова: в ЧРИ появились оппозиционные отряды боевиков. Самые крупные группировки возглавляли , один из наиболее известных представителей чеченских террористов, и его соратники Шамиль Басаев и Амир ибн аль-Хаттаб.

За помощью в борьбе с преступностью Масхадов обратился к России. Государство вмешалось, когда в августе 1999 года Басаев и Хаттаб вторглись на территорию Дагестана. МВД РФ направило письмо президенту Чеченской Республики с предложением разработать комплексный подход к ликвидации боевиков, однако тот остался в стороне от вооруженного конфликта.

Когда над республикой нависла угроза второй военной кампании, Масхадов действовал всеми доступными методами. Он искал поддержки у лидеров Ингушетии и Северной Осетии, обвинял Россию в усугублении ситуации на территории Чечни и в то же время заявлял о намерении стать «важнейшим стратегическим партнером на Северном Кавказе» для государства.

Аслан просил о личной встрече с премьер-министром России , однако тот принял решение незамедлительно развернуть операцию по ликвидации боевиков. Федеральные войска вошли на территорию Чечни 30 сентября 1999 года. Президент республики, до этого искавший помощи в борьбе с террористами, объединился с боевиками Басаева и Хаттаба для войны с Россией.

На стороне Масхадова воевали выходцы из Саудовской Аравии, Пакистана, Турции и «Аль-Каида». Военными операциями Аслан Масхадов руководил лично. 23 октября 2002 года в театральном центре Москвы оказались захвачены 916 человек. В результате трехдневного заточения и освободительной операции погибли 130 человек. Ответственность за произошедшее на себя взял Шамиль Басаев.

Один из боевиков, участвовавший в удержании заложников, сообщил, что Масхадов приложил руку к подготовке теракта. Сам президент Чеченской Республики опроверг свою причастность и в качестве наказания пригрозил сместить Басаева с занимаемых им должностей, но конкретных действий не предпринял.

1 сентября 2004 года произошел крупнейший теракт в истории современной России: 1128 человек, преимущественно учащиеся школы №1 Беслана, оказались в заложниках. 314 человек, в том числе 186 детей погибли в этой трагедии. Ответственность за атаку вновь взял на себя Шамиль Басаев. 17 сентября того же года Россия заявила, что располагает доказательствами причастности к теракту Аслана Масхадова. В 2006 году Северная Осетия назвала его одним из заказчиков атаки.

Личная жизнь

В отличие от политической карьеры личная жизнь Аслана Масхадова не столь противоречива. В 1972 году он женился на Кусаме Язедовне Семиевой. Спустя 7 лет у них родился первенец - сын Анзор, в 1981 - дочь Фатима.

Предполагается, что в 2002 году Аслан вступил во второй брак с уроженкой села Исхой-Юрт, однако достоверных сведений об этом нет.

Смерть

После теракта в Беслане ФСБ РФ назначило награду в 300 млн рублей за информацию, которая поможет ликвидировать Басаева и самопровозглашенного президента Чеченской Республики. В ноябре 2004 года власти заявили о старте спецоперации по поимке террористов. Аслан Масхадов умер 8 марта 2005 года в чеченском селе Толстой-Юрт. Существует несколько версий смерти президента непризнанной ЧРИ.

Согласно официальной информации, 8 марта Масхадов вместе с соратниками планировал взорвать здание сельской администрации. В день проведения теракта деятель скрывался в подвале дома своего дальнего родственника, где и был обнаружен спецслужбами. Для захвата государственного преступника была применена взрывчатка. Предполагается, что Масхадов погиб от полученной баротравмы.

Позже на теле Аслана найдена огнестрельная рана, которая и стала смертельной. Результаты баллистической экспертизы показали, что пуля выпущена из пистолета Макарова, который принадлежал племяннику и телохранителю Масхадова Висхану Хаджимуратову.

На суде телохранитель путался в показаниях. Однажды он признался в содеянном, сославшись на просьбу дяди убить его,

«если он будет ранен и его попытаются взять в плен. Он говорил, что если попадет в плен, то над ним будут издеваться, как над Саддамом Хусейном».

Согласно другим показаниям, Висхан потерял создание от взрыва, а когда очнулся, Масхадов уже был убит. Нынешний глава Чечни предположил, что российские спецслужбы желали взять государственного преступника живым, но

«охранник, видимо, сделав резкое движение, самопроизвольно выстрелил».

Документальный фильм об Аслане Масхадове «Иллюзия»

После ликвидации Масхадова ФСБ выплатила $10 млн анонимному информатору, который указал время и место пребывания Аслана. Однако его сын Анзор сообщил прессе, что отец самостоятельно выдал свое местонахождение частыми телефонными разговорами. Такие же предположения высказал Шамиль Басаев.

Все версии гибели чеченского политика, а также биографии тех, кто бок о бок с Масхадовым поэтапно уничтожал Чеченскую Республику, освещены в документальном фильме «Иллюзия» (2017).

Масхадов, Аслан

Бывший президент Чеченской республики Ичкерия

Бывший президент Чеченской республики Ичкерия. С 1969 до 1991 или 1992 года служил в Вооруженных силах СССР и РФ. В первую чеченскую войну 1994-1996 годов планировал и руководил большинством боевых и диверсионных операций боевиков. В 1997 году победил на выборах и стал президентом Чеченской республики Ичкерия. В ходе второй чеченской кампании быстро утратил общее руководство силами сепаратистов и вынужден был скрываться, тщетно призывая Москву к переговорам. В 2005 году был убит в ходе спецоперации федеральных сил.

Аслан Алиевич Масхадов, по документам - Ослан Алиевич Масхадов , , родился 21 сентября 1951 года в ауле Шакай Осакаровского района Карагандинской области Казахской ССР в семье депортированных чеченцев , родом из тейпа Аллерой .

После реабилитации чеченского и ингушского народов в 1957 году и восстановления Чечено-Ингушской АССР Масхадов, по одним данным, в том же году , а по другим - в 1959 году вместе с родителями вернулся из Казахстана на родину, но не в родовой Аллерой в горах Курчалоевского района, а на равнину - в селение Зебир-Юрт Надтеречного района , . Там Масхадов окончил 10 классов средней школы, в 1966 году вступил в ВЛКСМ . По некоторым сведениям, он с детства мечтал быть военным , хотя самыми популярными среди чеченских юношей тогда были профессии юриста, врача, строителя и нефтяника . Выпускники военных вузов не могли вернуться на родину, а это у чеченцев не приветствовалось , поэтому Масхадов с трудом добился от родителей, чтобы они разрешили ему поступить в военное училище .

В 1969 году Масхадов поступил на трехгодичные курсы по программе среднего военного училища при Тбилисском высшем артиллерийском командном Краснознаменном училище имени 26 Бакинских комиссаров . В 1972 году, приехав на побывку в село Зибер-Юрт, Масхадов женился на телефонистке Кусаме Язедовне Семиевой из тейпа Гордалой, проживавшей в селе Знаменское Надтеречного района , .

В 1972 году лейтенант Масхадов был направлен служить в Дальневосточный военный округ , по одним сведениям, в Уссурийский район Приморского края , а по другим - в военную часть №61425 129-й учебной мотострелковой Полоцкой дивизии ордена Суворова , которая дислоцировалась в селе Платоновка Ханкайского района Приморского края на берегу озера Ханка . Службу на Дальнем Востоке Масхадов начал командиром огневого взвода батареи, потом стал командиром разведывательного взвода, командиром батареи, начальником штаба дивизиона и заместителем командира дивизиона. В 1974 году он стал кандидатом в члены КПСС, а в феврале 1975 года был принят в партию .

В 1978 году майор Масхадов был зачислен слушателем Военной артиллерийской академии имени Калинина в Ленинграде . В академию Масхадов поступил вне конкурса как кавалер ордена "За службу Родине в Вооруженных Силах СССР" . В вузе по документам он числился Осланом, а однокурсники его звали Олегом. Они же отмечали, что в то время Масхадов не придерживался установлений мусульманской веры, был неравнодушен к спиртному . В 1979 году у Масхадова родился сын Анзор .

В 1981 году Масхадов окончил академию и попал по распределению в Венгрию, в Южную группу войск. Он был назначен командиром дивизиона самоходного артиллерийского полка 19-й гвардейской танковой дивизии, а затем командиром 198-го самоходного артиллерийского полка , . По одним сведениям, командование с трудом решилось назначить Масхадова командиром полка - исключительно благодаря его профессионализму и полной отдаче сил работе, в то время как большинство командиров полков дивизии своим положением были обязаны родственным связям или приобретенному в ходе службы покровительству . По другим данным, подполковника Масхадова считали перспективным военным и хотели назначить на должность замначальника штаба группы войск по артиллерии . В 1983 году у Масхадова родилась дочь Фатима .

С 1986 года полковник Масхадов служил в Прибалтийском военном округе в столице Литвы - Вильнюсе , . Он был назначен командиром 379-го самоходного артполка 107-й мотострелковой дивизии , . Масхадов любил проводить полевые учения, стрельбы и всякого рода состязания, прозванные среди личного состава "Аслан-шоу" . Его полк считался лучшим в округе по боевой подготовке : подразделения занимали первые места в состязаниях, отсутствовала "дедовщина", а для улучшения боевого и политического воспитания офицеров их жен приглашали на занятия, был создан женсовет . В 1990 году полк вышел на первое место по боевой подготовке в округе, и Масхадов стал начальником ракетных войск и артиллерии дивизии, председателем офицерского собрания и секретарем парторганизации управления 107-й мотострелковой дивизии , , , , . В январе 1991 года Масхадов участвовал в подавлении мятежа сепаратистов, провозгласивших независимость Литвы , . Выполняя приказ командира дивизии Владимира Усхопчика , самоходки и солдаты Масхадова прикрывали захват ОМОНом вильнюсского телецентра, но не принимали непосредственного участия в штурме , , , , , , , .

После увольнения Масхадов вернулся в Чечню , . В сентябре 1991 года Общенациональный конгресс чеченского народа провозгласил государственный суверенитет Чеченской Республики . В октябре 1991 года Дудаев победил на выборах и стал президентом Чеченской Республики . В ноябре 1991 года президент РСФСР Борис Ельцин издал указ о введении в Чечено-Ингушетии чрезвычайного положения, но позже Дудаев отменил на территории самопровозглашенной Чеченской Республики введенное российским президентом ЧП и объявил собственное военное положение . Масхадов был назначен первым заместителем начальника Главного штаба вооруженных сил республики , - начальником Гражданской обороны . По некоторым сведениям, вопреки мнению своего начальника - полковника Висхана Шахабова, Масхадов был уверен в неизбежности войны с Россией и предлагал создать полноценную регулярную армию . В декабре 1993 года оппозиционные полевые командиры Ибрагим Сулейменов и Алауди Хамзатов вывели свои формирования на главную площадь Грозного и под прицелом танковых орудий потребовали от президента Ичкерии Дудаева отречения; кризис удалось разрешить, но Дудаев решил заменить Шахабова на Масхадова , и присвоил последнему звание дивизионного генерала . Новый начальник штаба успешно планировал и организовывал разгром группировок Руслана Лабазанова и Беслана Гантемирова, а также организовал широкомасштабные учения по мобилизации и развертыванию резервов .

В первую чеченскую войну Масхадов планировал и руководил большинством боевых и диверсионных операций сепаратистов , тогда как Дудаев осуществлял высшее политическое руководство движением, а полевые командиры возглавляли крупные отряды и соединения отрядов боевиков - "бригады" и "фронты" . Масхадов принял решение оборонять Грозный и возглавил в декабре 1994 года оборону президентского дворца . По некоторым сведениям, Масхадов покинул город, когда центр Грозного уже был превращен в руины, а около половины ополченцев сложили оружие и разошлись по домам . После этого, по мнению экспертов, война могла выйти из-под контроля начальника генштаба Масхадова, и ее вели бы мелкие полевые командиры. Но российские войска взяли паузу в наступательных действиях, и постепенно Масхадов сумел восстановить систему управления чеченскими войсками .

В феврале 1995 года Масхадову было присвоено звание бригадного генерала . Гудермес и Шали он отдал без боя, штаб вооруженных сил Ичкерии разместил в Дарго - в горах на границе Веденского и Ножай-Юртовского районов , , . В мае 1995 года во время объявленного российскими войсками моратория на боевые действия Масхадов произвел перегруппировку, реорганизовал свои силы по фронтам и направлениям и закрепил за каждым командиром сектор обороны .

C конца мая 1995 года Масхадов стал обращаться к командованию российских войск с предложением начать переговоры, предлагал прекратить бомбовые удары по населенным пунктам, во время которых гибли мирные жители . По некоторым сведениям, во время одного из российских авиационных ударов по Ведено едва не погиб сам Масхадов: на подъезде к штабу его машину остановили несколько матерей российских солдат, без вести пропавших в Чечне, в этот момент началась бомбежка, и здание штаба было полностью уничтожено .

В июне 1995 года Масхадов возглавил группу военных представителей дудаевской делегации на российско-чеченских переговорах в Грозном в помещении миссии ОБСЕ , . Переговоры по политическому блоку практически сразу же зашли в тупик: представители делегаций не имели права выходить за рамки своих конституций и не смогли решить вопрос о суверенитете Чечни. С другой стороны, были достигнуты договоренности о прекращении огня и боевых действий на территории республики. По мнению экспертов, успех переговорного процесса по блоку военных вопросов был связан в значительной степени с успешным сотрудничеством Масхадова и генерала Анатолия Романова . Мораторий на ведение боевых действий был использован чеченскими войсками для наращивания военного потенциала в западной, центральной и южной частях республики . В октябре 1995 года на Романова было совершено покушение в Грозном, после чего боевые действия были возобновлены .

Масхадов подготовил и провел 6 августа 1996 года операцию "Джихад": объединенные силы сепаратистов вошли в Грозный и взяли город под свой контроль, а российские части оказались блокированы в своих гарнизонах , . 17 августа 1996 года Масхадов подписал приказ, запрещающий брать в плен контрактников - их следовало расстреливать на месте . Итогом "Джихада" стало подписание 31 августа 1996 года Хасавюртовских мирных соглашений , которые, по сути, закрепили передачу реальной власти в Чечне лидерам сепаратистов . В октябре 1996 года решением исполняющего обязанности президента Ичкерии Зелимхана Яндарбиева Масхадов стал одновременно премьер-министром коалиционного правительства Чечни и министром обороны, сохранив при этом должность начальника Главного штаба , , . В конце 1996 года Масхадов подписал с премьер-министром РФ Виктором Черномырдиным соглашение о принципах взаимоотношений между федеральным центром и Чеченской республикой , .

В декабре 1996 года Масхадов стал одним из основных кандидатов на запланированных на начало 1997 года выборах президента Чечни , . Главными его соперниками были Яндарбиев, полевой командир Шамиль Басаев и министр пропаганды Мовлади Удугов . По некоторым сведениям, Яндарбиев пытался договориться с Масхадовым, предлагал сохранить за ним пост премьера, хотя это и противоречило конституции Ичкерии, по которой президент одновременно являлся и председателем правительства . 27 января 1997 года Масхадов победил на выборах, набрав 59,1 процента голосов, и стал новым президентом Ичкерии . После выборов Масхадов сменил свое имя Аслан на исламское Халид, которое переводится с арабского как "славный" , , .

12 февраля 1997 года Масхадов вступил в должность президента Ичкерии. Он объявил, что намерен создать "деловой кабинет", состоящий из практиков-специалистов, независимо от их участия в вооруженном сопротивлении и политической ориентации. Полевые командиры не вошли в правительство и обвинили Масхадова в пренебрежении к ним: в феврале и марте 1997 года в Грозном прошли антиправительственные митинги и демонстрации, организованные сторонниками Яндарбиева и Салмана Радуева. 1 апреля Масхадов объявил об отставке "делового кабинета". Посты вице-премьеров в новом правительстве заняли полевые командиры - Шамиль Басаев, Руслан Гелаев и Ислам Халимов. В июле-августе 1997 года в результате правительственного кризиса в отставку ушли Басаев, Гелаев, Абу Мовсаев и другие полевые командиры и их сторонники. Был сформирован новый "экономический кабинет", но уже в конце 1997 года Масхадов назначил главой правительства Басаева. Масхадов передал премьеру все полномочия во внутриполитической, экономической и социальной сферах .

В марте 1998 года по приказу Масхадова бойцы Антитеррористического центра при президенте Ичкерии (АТЦ) пытались разгромить ваххабитский центр в Урус-Мартане, которым заправляли братья Ахмадовы. Ваххабиты удерживали похищенных в Дагестане милиционеров, иностранных журналистов и других заложников. В результате штурма 16 марта были убиты несколько боевиков, однако остальным удалось скрыться вместе с заложниками. В мае 1998 года спецслужбы, подчинявшиеся непосредственно Масхадову, провели ряд новых операций против ваххабитов. Активизация действий против ваххабитских "джамаатов" привели к возникновению серьезных разногласий между главой государства и Басаевым.

22 июня 1998 года Масхадов ввел на территории Ичкерии чрезвычайное положение, в Грозном - комендантский час и перевел в прямое подчинение президента Министерство шариатской госбезопасности, Национальную службу безопасности, другие силовые структуры и Госкомитет по телевидению и радиовещанию. 17 июля 1998 года Масхадов продлил действие режима чрезвычайного положения в республике и комендантского часа в Грозном и назначил Басаева заместителем главнокомандующего Вооруженными силами. 20 июля 1998 года президент объявил о расформировании Шариатской гвардии и Исламского полка. В Старых Атагах бойцы распущенных формирований устроили антиправительственный митинг, а лидером оппозиции выступил Яндарбиев .

23 июля было совершено покушение на Масхадова. В центре Грозного в 11 часов 20 минут, когда президентский кортеж двигался по Старопромысловскому шоссе, взорвалась припаркованная на обочине автомашина "УАЗ", начиненная взрывчаткой. Бронированный автомобиль президента перевернулся и загорелся, однако Масхадову и охранникам удалось выбраться из горящей машины. В тот же день власти начали решительное наступление на религиозных экстремистов, а ведущие полевые командиры, в том числе Басаев и Гелаев, выразили поддержку Масхадову .

28 июля 1998 года Масхадов объявил об отмене режима чрезвычайного положения и комендантского часа, а президентская пресс-служба заявила о стабилизации общественно-политической ситуации и значительных успехах в борьбе с преступностью. По мнению экспертов, Масхадов, получив поддержку полевых командиров, не воспользовался хорошей возможностью покончить с преступными группировками и экстремистскими центрами, действующими на территории Ичкерии. Уже 23 сентября 1998 года Басаев и Радуев потребовали отставки президента, обвинив его в узурпации власти, нарушении конституции и законов шариата, а также в пророссийском внешнеполитическом курсе. Во время очередного правительственного кризиса активную поддержку сторонникам Масхадова оказал муфтий Ичкерии Ахмад Кадыров .

17 декабря 1998 года в центре Грозного состоялся многотысячный митинг сторонников Масхадова. Участники форума приняли резолюцию, в которой разрешили президенту применить самые жесткие меры в отношении оппозиционных формирований, не подчиняющихся республиканским властям, но Масхадов предложил лидерам оппозиции разрешить разногласия путем переговоров. Оппозиция ответила целым рядом покушений на высокопоставленных чиновников и вооруженными столкновениями с правительственными силами .

В феврале 1999 года Масхадов попытался перехватить у оппозиции популярные исламские лозунги: он заявил о введение "полного шариатского правления", парламент стал контролирующим органом и был лишен законодательных прав, высшим законодательным органом стал исламский совет - Шура, был создан оргкомитет во главе с вице-премьером Ахмедом Закаевым для подготовки "шариатской конституции". В ответ Басаев и его сторонники объявили о формировании своей оппозиционной Шуры .

В течении весны и лета 1999 года Масхадову, по мнению экспертов, в определенной степени удавалось усмирять радикальную оппозицию. Басаева, Яндарбиева, Удугова обвинили в провоцировании гражданской войны. Тогда чеченские и дагестанские ваххабиты и радикалы, объединившиеся в рамках Конгресса народов Ичкерии и Дагестана, основные усилия направили на разжигание "исламского джихада" в Дагестане. Однако вторжение ваххабитских формирований в Цумадинский и Новолакский (Ауховский) районы и восстание дагестанских ваххабитов в Карамахинском "треугольнике" в августе 1999 года стало поводом для начала второй чеченской войны . По оценкам экспертов, после событий в Дагестане стало очевидным, что влияние Масхадова на большинство полевых командиров, действующих в Чечне, довольно ограничено .

Масхадов сначала осудил нападение боевиков на Дагестан, но потом возглавил военные действия против российских войск, вторгшихся на территорию Чечни, занял пост председателя Государственного комитета обороны ЧРИ . При этом с самого начала второй чеченской кампании Масхадов и его эмиссары периодически заявляли о необходимости начать переговоры о прекращении военных действий , . Но российское руководство отказывалось вступать в переговоры с Масхадовым, заявляя, что тот не контролирует ситуацию в республике и не может влиять на полевых командиров . В марте 2000 года Масхадов был объявлен в розыск по обвинению в организации вооруженного мятежа на территории Чечни , а в 2002 году - в международный розыск .

В начале 2000 года выяснилось, что на имя Масхадова в станицу Знаменская регулярно приходила военная пенсия, которую получала его жена Кусама. После скандала в прессе пенсию Масхадову присылать перестали .

В 2002 году был убит младший брат Аслана Масхадова Асламбек. По некоторым сведениям, он погиб в ходе операции российских спецслужб по поимке Аслана Масхадова, спасая старшего брата, на которого была устроена засада .

По некоторым сведениям, в конце 2002 года Масхадов женился на молодой девушке из Исхой-Юрта и остался жить в этом селении. Когда Масхадов узнавал о запланированных в том районе операциях российских силовых ведомств, он уходил в леса Ножай-Юртовского района . Когда в декабре 2004 года был арестован муж племянницы Масхадова и несколько других родственников , Масхадов на время исчез из селения. В 2005 году Масхадов вновь объявился в Исхой-Юрте, поскольку его новая жена родила дочку. В начале марта 2005 года Масхадов покинул село и отправился в Толстой-Юрт, где для него заранее был подготовлен бункер: он ушел из-за операции, которую спецслужбы проводили в Ножай-Юртовском, Гудермесском и Курчалоевском районах .

Утром 8 марта 2005 года Масхадов был убит в селении Толстой-Юрт , . Существовало несколько версий его гибели. По словам официального представителя Регионального оперативного штаба на Северном Кавказе Ильи Шабалкина, Масхадов погиб во время боестолкновения с военными и сотрудниками ФСБ от взрыва брошенной в бункер дома гранаты, а информация о его местонахождении была получена от захваченных накануне боевиков . Вице-премьер Чечни Рамзан Кадыров сначала сообщил, что Масхадова случайно убил его же телохранитель "в результате неосторожного обращения с оружием", а потом отказался от своих слов , . По мнению экспертов, оценивавших видеосъемку, тело Масхадова не имело повреждений того типа, которые обычно бывают после разрыва гранаты - он был похож на человека, которому выстрелили в затылок, повредив при этом правый глаз . Местные жители не поверили, что Масхадова убили в их селе, по их мнению, его привезли в Толстой-Юрт уже мертвым . В октябре 2005 года были оглашены результаты баллистической экспертизы пули, извлеченной из тела Масхадова. Оказалось, что смертельный выстрел был произведен из пистолета Макарова , которым был вооружен телохранитель Масхадова Висхан Хаджимуратов .

Перед своей гибелью Масхадов в отзывах представителей российской власти выглядел довольно противоречивой фигурой. С одной стороны, он якобы не контролировал чеченских боевиков, с другой - якобы организовал все громкие теракты последнего времени: в 2002 году его обвиняли в причастности к захвату театрального центра на Дубровке и взрыву Дома правительства в Грозном, в 2004 назвали одним из организаторов теракта в Беслане [

• Total: 0
• Вконтакте0
• Google+0
• ОК0
• Facebook0