Иван Дмитриевич Папанин. Знаменитый исследователь Севера. Иван Дмитриевич Папанин Папанин иван дмитриевич что открыл

В период широкого гидростроительства на Волге был открыт академический Институт биологии водохранилищ (впоследствии - Институт биологии внутренних вод АН СССР), на который была возложена задача изучения изменений в Волжском бассейне (как бы сейчас сказали, мониторинг его экологических систем). Возглавил это учреждение легендарный советский полярник Иван Дмитриевич Папанин, доктор географических наук, Дважды Герой Советского Союза, который в своё время немало сделал для организации научного центра по исследованию Волги в Куйбышевской области (рис. 1).

Нужен экологический контроль

О необходимости комплексного изучения влияния хозяйственной деятельности на бассейн великой русской реки Волги передовые ученые России впервые заговорили еще в XIX веке. Хотя в то время воздействие промышленности, транспорта и сельского хозяйства на волжские экосистемы еще не приобрело тех масштабов, которое мы наблюдаем сегодня, тем не менее первые негативные признаки уже волновали передовые умы нашей страны.

Как мы знаем, заметные невооруженным глазом негативные изменения в бассейне крупнейшей реки Европы стали видны уже к середине ХХ столетия, когда практически все волжское русло было превращено в каскад водохранилищ. К тому же в то время в прибрежных городах одно за другим строились промышленные предприятия, загрязняющих некогда чистую воду.

К середине 50-х годов на территории Волжского бассейна, занимающего лишь 8% территории России, уже было сосредоточено около 25% промышленного потенциала нашей страны, более 20% всего объема сельского хозяйства и почти 40% российского населения. Понятно, что такая огромная нагрузка на реку не могла не отразиться на качестве волжской воды, на ее рыбных ресурсах и на общей санитарной обстановке в этом регионе.

Институт биологии водохранилищ (впоследствии - Институт биологии внутренних вод АН СССР) был заложен в поселке Борок Ярославской области. При его создании было очевидно, что одного пункта для исследования такой огромной реки, как Волга, будет явно недостаточно. Поэтому под влиянием научной общественности тогдашнее руководство СССР приняло решение о необходимости создания крупных исследовательских биологических станций и в других городах Поволжья.

Забегая вперед, нужно сказать, что в 1957 году такая станция была открыта в Ставрополе-на-Волге (ныне Тольятти). А вот о том, почему ее построили именно здесь, существует следующая байка, которая, впрочем, подкреплена солидными мемуарами, в том числе и самого директора Института биологии внутренних вод И.Д. Папанина.

Биографическая справка

Иван Дмитриевич Папанин родился 14 (26) ноября 1894 года в Севастополе, в семье матроса Военно-Морского флота. Проучившись четыре года в начальной школе, он в 1908 году пошёл работать на завод. В 1914 году юноша был призван на военную службу на флот. В 1918-1920 годах Иван Папанин участвовал в Гражданской войне на Украине и в Крыму, где занимался организацией диверсий против белогвардейских войск и созданием повстанческих отрядов. В 1920 году он был назначен комиссаром оперативного управления при командующем морскими силами Юго-Западного фронта.

В ноябре того же 1920 года Папанина назначили комендантом Крымской ЧК, затем он здесь же работал следователем. В 1921 году Папанина перевели в Харьков военным комендантом Украинского ЦИК, а с июля 1921 по март 1922 года он работал секретарём Реввоенсовета Черноморского флота.

В 1922 году Папанин был направлен в Москву на должность комиссара хозяйственного управления Народного комиссариата морских дел, а в 1923 году в Народном комиссариате почт и телеграфов он стал управляющим делами и начальником Центрального управления военизированной охраны. В 1923-1925 годах Папанин проходил обучение на Высших курсах связи, после которых его направили в Якутию в качестве заместителя начальника экспедиции по строительству радиостанции.

В 1932-1933 годах Папанин был начальником полярной станции Бухта Тихая на островах Земля Франца-Иосифа, а в 1934-1935 годах - начальником станции на Мысе Челюскин.

Учитывая его опыт работы в Заполярье, руководство Главсевморпути по согласованию с советским правительством поручило И.Д. Папанину возглавить первую в мире дрейфующую станцию «Северный полюс», которая действовала в высоких широтах Северного Ледовитого океана с июня 1937 по февраль 1938 года. Вместе с Папаниным на станции также работали метеоролог и геофизик Е.К. Фёдоров, радист Э.Т. Кренкель и гидробиолог и океанограф П.П. Ширшов. Последние дни станция находилась в аварийной ситуации, поскольку льдина, на которой она находилась, начала трескаться и ломаться. Полярников спасли ледоколы «Мурман» и «Таймыр».

Все участники экспедиции после её окончания удостоились звания Героя Советского Союза. Научные результаты, полученные в этом уникальном северном дрейфе, были представлены общему собранию АН СССР 6 марта 1938 года и получили самую высокую оценку специалистов. Тогда же И.Д. Папанин вместе с радистом станции Э.Т. Кренкелем получили степени докторов географических наук (рис. 2, 3).

В 1939-1946 годах он работал начальником Главсевморпути, и на этом посту в 1940 году стал Дважды Героем Советского Союза. После начала войны с 15 октября 1941 года Папанин совмещал этот пост с должностью Уполномоченного Государственного Комитета Обороны по перевозкам на Белом море. В 1946-1949 годах И.Д. Папанин временно отошёл от дел и лечился от стенокардии. Однако его деятельная натура не позволила ветерану долго отдыхать, и в 1949 году Папанин был назначен заместителем директора Института океанологии АН СССР по экспедициям, а в 1951 году он возглавил Отдел морских экспедиционных работ в Президиуме АН СССР.

В 1956 году И.Д. Папанин по совместительству стал также и директором Института биологии водохранилищ (впоследствии – Институт биологии внутренних вод АН СССР), который разместили в посёлке Борок.

Волжский вояж

Когда вышло упомянутое выше постановление правительства о создании биостанции на Средней Волге, Папанин вместе с коллегами рассмотрел несколько вариантов ее размещения. В качестве основного пункта предварительно был выбран Ульяновск.

И вот, чтобы лично осмотреть эти места, Папанин летом 1956 года отправился вниз по Волге на экспедиционном судне. Во время этой поездки с ним и произошел почти анекдотический случай, из-за которого биостанция в итоге оказалась не в Ульяновске, а в Ставрополе.

Многие уже тогда знали, что Иван Папанин, отважный полярник и заслуженный ученый, не был лишен некоторых человеческих слабостей. В частности, он любил выпить, а также виртуозно владел ненормативной лексикой. Незадолго до того, как судно должно было подойти к Ульяновску, Папанин во время вечернего застолья принял коньяку больше, чем обычно, после чего отправился спать.

К Ульяновскому порту судно подошло глубокой ночью. И вот здесь при попытке разбудить знаменитого полярника тот не замедлил продемонстрировать представителям корабельной команды весь свой нецензурный словарный запас. Капитан решил больше не рисковать, и судно направилось дальше, вниз по течению Волги. В итоге Папанин проснулся только поздним утром, когда вся экспедиция ошвартовалось в Куйбышеве.

Увидев за бортом совсем не тот город, который он должен был посетить по плану поездки, Папанин еще раз «выпустил пар» в отношении капитана, который, по его мнению, ночью будил его недостаточно активно. Впрочем, эмоциональная разрядка вскоре возымела свое действие. Руководитель экспедиции быстро остыл и решил, что, раз уж так сложилось, то нужно обязательно зайти в Куйбышевский обком партии.

В областном партийном штабе полярник, к своему удивлению, встретил своего давнего знакомого - Ивана Комзина, который в то время был руководителем строительства Куйбышевской ГЭС, а впоследствии стал Героем Социалистического Труда. С ним Папанин также не раз встречался во время Великой Отечественной войны (рис. 4).

Комзин тут же пригласил Папанина к себе в Ставрополь, на строительство ГЭС - в баньке попариться и предаться воспоминаниям. И вот после такого банного омовения, потягивая пиво на свежем воздухе, Комзин и предложил директору Института водохранилищ поставить биостанцию именно здесь, около Жигулевских гор. «Мы тут крупнейшую в мире ГЭС возводим, - сказал Иван Васильевич, - так неужели мы не найдем несколько самосвалов кирпича для зданий вашей станции?» Потом Комзин рассказывал, что Папанин согласился на это предложение без дальнейших колебаний.

Торжественное открытие станции состоялось уже довольно скоро - 30 декабря 1957 года. Впоследствии все эксперты отмечали, что с точки зрения научной значимости место для ее размещения в непосредственной близости от ГЭС было выбрано идеально.

Первым директором биостанции стал кандидат биологических наук Николай Дзюбан, который участвовал в разработке плана своего будущего учреждения, а затем руководил ее строительством, как говорится, от первого колышка и до самого момента торжественного открытия. Впоследствии Николай Андреевич руководил биостанцией до 1974 года, когда он перешел на работу во вновь созданную лабораторию гидробиологического мониторинга при Тольяттинском отделении гидрометеослужбы (рис. 5).

С момента своего основания Куйбышевская биостанция изучала разнообразные гидробиологические процессы, происходящие в только что образовавшемся водохранилище, и в первую очередь формирование его флоры и фауны. Позже сферой ее деятельности стало не только Жигулевское море, а в целом весь комплекс южных водохранилищ Волжско-Камского каскада.

Исследования растительного и животного мира этих огромных водоёмов в течение многих лет проводились комплексно. Это означает, что одновременно с изучением зоо- и фитопланктона, микроорганизмов, донных организмов и ихтиофауны в полевых условиях полным ходом шли гидрологические и гидрохимические исследования. В последующие годы здесь начались также исследования в области гидрофизики. Ученые биостанции изучали динамику изменения берегов водохранилища, его температурный режим в разные сезоны года, измеряли прозрачность воды, направления и скорости течений, и так далее.

Результатом этих исследований стали сотни и тысячи научных работ, в которых показывались изменения продуктивности водохранилищ, биологические характеристики его обитателей, положительные и отрицательные тенденции в уловах рыбы по годам, и многое другое. Все эти данные сразу же находили применение в оценке кормовой базы для рыбного промысла, в деле защиты гидротехнических сооружений от обрастаний, в отслеживании негативных экологических изменений в водохранилище, и так далее.

Иван Дмитриевич Папанин умер 30 января 1986 года и был похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (рис. 6, 7).

Институт для всей Волги

В начале 80-х годов стало очевидным, что уровень научной работы биологической станции в Тольятти к тому моменту в значительной степени превысил статус рядового подразделения Академии наук СССР. Тогда же в советские и партийные органы поступило несколько предложений о преобразовании биостанции в полноценный академический институт, перед которым можно было бы поставить задачу широкого наблюдения за экологической обстановкой во всем Волжском бассейне. И доводы оказались столь весомыми, что правительственное решение на этот счет не заставило себя долго ждать.

В июле 1983 года в соответствии с распоряжением Совета Министров СССР Куйбышевская биологическая станция в Тольятти была преобразована в самостоятельный Институт экологии Волжского бассейна при Академии наук СССР. Его первым директором стал доктор биологических наук Станислав Коновалов (рис. 8, 9).

С декабря 1991 года Институт экологии Волжского бассейна Российской Академии наук возглавляет доктор биологических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии наук Геннадий Розенберг. В число его интересов входит изучение экологических систем и прогнозирование их динамики в зависимости от условий окружающей среды (рис. 10).

Заместитель директора института ныне является доктор биологических наук Сергей Саксонов, крупнейший знаток флоры Самарской Луки и всего Среднего Поволжья. Ранее он работал научным сотрудником в Жигулевском государственном заповеднике (рис. 11, 12).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Список литературы

Волга и ее жизнь. Л., Наука, 1978.: 1-348.

Ерофеев В.В. 1991. Открытие Волги. – В сб. «Самарский краевед», ч.1, Самар. кн. изд-во, стр. 11-30.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т.I. Самара, «Самарское книжное издательство», 416 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т.II. Самара, изд-во «Книга», 304 с.

Ерофеев В.В., Захарченко Т.Я., Невский М.Я., Чубачкин Е.А. 2008. По самарским чудесам. Достопримечательности губернии. Изд-во «Самарский дом печати», 168 с.

Жадин В.И. 1940. Жизнь в Куйбышевском водохранилище. – Журн. «Природа»,№ 6, стр.85.

Кренкель Э.Т. 1973. RAEM - мои позывные. М.: Советская Россия, 436 с.

Легенды и были Жигулей. Издание 3-е, перераб. и доп. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1979. 520 с.

Лукин А.В. 1975. Куйбышевское водохранилище. – Известия ГосНИОРХ, т. 102, стр. 105-117.

Матвеева Г.И., Медведев Е.И., Налитова Г.И., Храмков А.В. 1984. Край самарский. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во.

Папанин Иван Дмитриевич // Отоми - Пластырь. - М. : Советская энциклопедия, 1975. - (Большая советская энциклопедия: [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров; 1969-1978, т. 19).

Папанин И.Д. 1977. Жизнь на льдине. М.: Мысль.

Фортунатов М.А. 1971. О некоторых проблемах изучения Волги и водоемов Волжского бассейна. – В сб. «Волга-I. Проблемы изучения и рационального использования биологических ресурсов водоемов. Материалы Первой конференции по изучению водоемов бассейна Волги. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1971», :11-18.

Фёдоров Е.К. 1982. Полярные дневники. - Л.: Гидрометеоиздат.

Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 128 с.

(1894-1986) советский полярный исследователь

Папанин Иван Дмитриевич родился в Севастополе в семье матроса, дошел до должности судового механика, долго работал слесарем. Как и многие люди его поколения, он был участником Гражданской войны. Затем работал на Севере и плавал на ледоколах. Во время экспедиции на «Графе Цеппелине» находился на ледоколе «Малыгин». В 1932-1933 годах он был начальником полярной станции в бухте Тихой на Земле Франца-Иосифа, а через год возглавил полярную станцию на мысе Челюскин. Поэтому не случайно его кандидатура была выбрана в качестве начальника станции «Северный полюс-1».

До экспедиции Ивана Папанина человек уже достиг Северного полюса. Первым туда добрался норвежец Руаль Амундсен , в 1926 году американец Берт и, наконец, в 1928 году итальянец Умберто Нобиле. Организация станции «Северный полюс» преследовала совсем иные цели. Исследователи должны были оставаться в районе полюса в течение многих месяцев и проводить разнообразные научные исследования.

Группа отважных полярников состояла из четырех человек: кроме Папанина в нее вошли гидролог и биолог Петр Петрович Ширшов, геофизик и астроном Евгений Константинович Федоров и радист Эрнст Теодорович Кренкель. Начальником экспедиции, а также поваром был утвержден Иван Дмитриевич Папанин. Всей научной программой этой уникальной экспедиции руководил известный полярник Отто Юльевич Шмидт.

Экспедицию снаряжали долго и очень тщательно: был специально сконструирован утепленный домик-палатка, создана уникальная радиоаппаратура, разработаны особые продукты питания, которые могли выдержать и сильный мороз в 50 градусов, и многомесячное хранение. Участники прошли разностороннюю подготовку. Например, П.П. Ширшов даже прошел курс медицинской подготовки, поскольку врача на станции не было.

В марте 1937 года грандиозная по тем временам воздушная экспедиция на четырех тяжелых бомбардировщиках конструкции Андрея Николаевича Туполева вылетела на север. 21 мая 1937 года экспедиция была высажена на льдину в районе Северного полюса. Целых две недели продолжалось оборудование научной станции, и только в начале июня самолеты улетели. Льдина начала медленно передвигаться к югу.

За время дрейфа был собран уникальный научный материал. Исследователи открыли огромный подводный хребет, пересекавший Северный Ледовитый океан, вели метеорологические наблюдения, ежедневно в одно и то же время Кренкель отправлял на Большую землю сводку погоды.

Оказалось, что полярные районы густо заселены. Вопреки прогнозам, к полярникам приходили и белые медведи, и тюлени, и даже нерпы. Вода Ледовитого океана также оказалась насыщенной планктоном.

Двести семьдесят четыре дня продолжался дрейф этой научной станции. К февралю 1938 года размеры льдины сократились настолько, что полярников необходимо было снимать. Началась знаменитая эпопея их спасения. В это время станция находилась в Гренландском море и приближалась к теплым водам Атлантического океана.

Первым к дрейфующей станции отправился небольшой зверобойный корабль «Мурманец». Он отважно вошел во льды, но вскоре был зажат и унесен в Атлантический океан. Вылетевший на помощь дирижабль «СССР-В6» разбился, врезавшись в гору около города Кандалакши. Во льды были направлены и две подводные лодки, однако они не смогли всплыть в районе дрейфа.

Только 19 февраля к экспедиции смогли приблизиться два мощных ледокола - «Таймыр» и «Мурман». С борта «Таймыра» был спущен небольшой одномоторный самолет, который первым добрался до дрейфовавшей льдины. Его пилотировал известный полярный летчик Власов.

На следующий день к станции подошли ледоколы. Полярники перешли вначале на «Таймыр», а с него на борт подоспевшего к тому времени «Ермака» - «дедушки русского ледокольного флота». Он и должен был доставить полярников в Ленинград. Однако внезапно капитан ледокола получил приказ следовать в Таллин. Все, кто находился на судне, недоумевали, зачем нужно было заходить в столицу Эстонии.

Лишь много лет спустя стало известно, что как раз в эти дни в Москве проходил печально известный процесс над Бухариным , и Сталин потребовал, чтобы встреча полярников состоялась после него. Действительно, встреча отважных героев превратилась во всенародное торжество. Они были удостоены государственных наград и стали Героями Советского Союза.

После этого Иван Дмитриевич Папанин работал начальником Северного морского пути, а после войны трудился в системе Академии наук. В 1986 году отважного героя-полярника не стало.

Есть люди в истории нашего государства, чьи имена олицетворяют собой целую эпоху. Их деятельность – это не просто вклад в какую-то отдельную отрасль, а символ определенного периода. Таким символом являлось для нескольких поколений советских людей имя Ивана Дмитриевича Папанина – легендарного советского полярника, посвятившего свою жизнь исследованию Арктики. И биография этого легендарного человека во многом схожа с биографиями других выдающихся людей этого периода.

Дважды Герой Советского Союза Иван Дмитриевич Папанин появился на свет 14 ноября 1894 года в семье моряка в городе Севастополь. Закончил земскую школу и поступил на работу в доки, где смог получить профессию токаря. В 1914 году был призван на военную службу и до 1917 года служил матросом. Во время войны сблизился с революционно настроенными моряками и после Октябрьской революции стал бойцом Красной Армии, сражался в Крыму против белогвардейцев и интервентов. Участвовал в партизанском движении в Крыму.

После окончательного установления Советской власти И. Д. Папанин был комиссаром и членом РВС, комендантом и командиром десантного отряда, начальником отряда ВЧК, секретарем РВС морских сил Черноморского флота, комиссаром хозяйственного управления Морских Сил. Часто несдержанный в своих поступках и высказываниях, Папанин получил отставку с военной службы на Черном море и продолжил свою деятельность на Севере, где в должности заместителя руководителя Народного комиссариата почт и телеграфов занимался организацией почтовой и телеграфной связи Якутии. Позже занимал пост руководителя военизированной охраной Наркомата, принимал участие в засекреченной экспедиции по организации золотых приисков на Алдане, там же организовывал радиостанцию.

Почти десять лет, начиная с апреля 1932 года, Иван Дмитриевич руководил экспедициями по освоению Крайнего Севера. При его непосредственном участии было создано несколько первых полярных станций – на Земле Франца-Иосифа в бухте Тихая, на мысе Челюскин. Но самой легендарной стала полярная станция «Северный полюс-1». В течение 247 дней четверо бесстрашных сотрудников станции «СП-1» дрейфовали на льдине и вели наблюдения за магнитным полем Земли и процессами в атмосфере и гидросфере Северного Ледовитого океана. Во время дрейфа велась активная и плодотворная работа по изучению полярного бассейна в высоких широтах. Полярникам принадлежит открытие Большого подводного хребта и создание метеокарты Арктики. Результатами этой экспедиции стала возможность объявить права России на часть шельфа Ледовитого океана в XXI веке.

За самоотверженный труд в тяжелых условиях Арктики все члены экспедиции: океанолог Ширшов Петр Петрович, геофизик Фёдоров Евгений Константинович, радист Кренкель Эрнст Теодорович и руководитель экспедиции Папанин Иван Дмитриевич – получили звания Героя Советского Союза, а также научные звания. Им были вручены ордена Ленина, а немного позднее они стали кавалерами медали «Золотая Звезда». В конце 1939-го – начале 1940-го Иван Дмитриевич Папанин организовал успешную экспедицию по спасению из ледового плена после 812-дневного дрейфа ледокола «Георгий Седов», за что Папанину была вручена вторая медаль «Золотая Звезда» и повторно присвоено звание Героя Советского Союза.

В годы Великой Отечественной войны прославленный полярник занимал должности начальника Главсевморпути (важнейшей для нашей Родины стратегической морской трассы) и уполномоченного Государственного комитета обороны по перевозкам на Севере. Организовал прием и доставку на фронт грузов из Англии и Америки, за что получил в 1943 году звание контр-адмирала.

В 1949–1951 годах Иван Дмитриевич Папанин был заместителем директора Института океанологии АН СССР по экспедициям. С 1951 года и до конца жизни возглавлял Отдел морских экспедиционных работ в Президиуме АН СССР. С 1956 года директор Института биологии внутренних вод АН СССР в посёлке Борок Некоузского района Ярославской области, председатель Московского филиала Географического общества СССР.

Выдающийся полярный исследователь написал две замечательные книги «Жизнь на льдине» и «Лёд и пламень», которыми до сих пор зачитывается молодое поколение и те, кому дорога память о славном пути нашей страны.

Скончался Иван Дмитриевич 30 января 1986 года в Москве и похоронен на Новодевичьем кладбище. За свою жизнь он успел стать почетным гражданином сразу четырех городов: родного Севастополя, а также Архангельска, Мурманска и Липецка – и даже одной области – Ярославской. Его именем были названы мыс, расположенный на Таймыре, горы в Антарктиде и подводная гора в Тихом океане, а также остров в Азовском море. И всё же к Мурманску у Папанина были особые чувства, которые просто и ярко выражены в словах: «Все мои дороги в Арктику прошли через Мурманск».

Иван Дмитриевич Папанин - академик из народа. Мальчиком проучился в начальной школе всего 4 года. Настоящей «школой жизни» для прославленного полярника стал завод. Лишь работая в Наркомате связи, Папанин окончил Высшие курсы связи. При этом отсутствие соответствующего образования не помешало ему в 1938 году стать доктором наук: он получил эту степень за результаты, достигнутые в рамках работы станции «СП-1». В дальнейшем он смог стать академиком Академии наук СССР, а также заместителем директора Института океанологии АН СССР по экспедициям и директором Института биологии внутренних вод АН СССР. Не каждому дано добиться таких успехов и с должным образованием. То же самое можно сказать и о его воинском звании. Папанин стал контр-адмиралом в 1943 году за выдающиеся заслуги перед Родиной. До этого он был лишь обычным матросом в годы Первой мировой войны и никакого специального военного образования не имел.

Полярник №1

Работа первой советской дрейфующей станции «СП-1» («Северный полюс-1») положила начало планомерному изучению высокоширотных районов полярного бассейна в интересах навигации, гидрологии и метеорологии. Начавшийся 6 июня 1937 года дрейф станции продолжался 9 месяцев (274 дня) и завершился 16 февраля 1938 года в Гренландском море. За это время льдина, на которой находилась станция, проплыла 2 100 километров. Участники данной полярной экспедиции в неимоверно трудных условиях работы сумели собрать и систематизировать уникальный материал о природе высоких широт Северного Ледовитого океана.

Пожалуй, ни одно событие в промежутке между двумя мировыми войнами не привлекало к себе столько внимания общественности, как дрейф «папанинской четверки» в Арктике. Первоначально они дрейфовали на огромной льдине, площадь которой достигала нескольких квадратных километров. Однако к моменту завершения экспедиции размеры льдины уже не превышали размеры волейбольной площадки. В тот момент весь мир следил за судьбой советских полярников, желая им только одного - возвращения из этой экспедиции живыми.

Фрагмент (Конференция работников и обучающихся, 25.01.2018)

«Развитие бренда МГТУ и повышение уровня узнаваемости Университета.

Мероприятие нацелено на формирование позитивного образа Университета в научно-образовательном и социально-экономическом пространстве, отражающего самоидентификацию вуза в перспективной модели развития.

На практике это означает применение технологии кобрендинга (объединение брендов), когда формирование нового имиджа и бренда вуза происходит на основе исторических традиций деятельности и имиджа МГТУ как известного и признанного морского инженерно-технического вуза, готовящего специалистов по широкому спектру морских специальностей и нового современного образа Университета в целевой модели желаемого будущего – многопрофильного университетского научно-образовательного Центра компетенций, инноваций и технологий в области морской хозяйственной деятельности на Арктическом региональном направлении – ФГБОУ ВО «МГТУ» имени И. Д. Папанина.

Присвоение Университету имени И. Д. Папанина, легендарного советского исследователя Арктики, дважды Герой Советского Союза, контр-адмирала, доктора географических наук, будет способствовать формированию узнаваемого бренда Университета и продвижению арктического имиджа Университета в национальном и международном научно-образовательном пространстве.

Присвоение Университету имени И. Д. Папанина рассматривается как отдельный проект, предполагающий, среди прочего реновацию архитектурного образа кампуса МГТУ:

• модернизация внешнего фасада университетского комплекса, в том числе установка декоративного освещения;
• установка малых архитектурных форм, памятника, тематических инсталляций, посвященных истории освоения Арктики.

Ожидаемые результаты: положительный узнаваемый образ Университета будет способствовать повышению конкурентной позиции на рынке образовательных услуг, привлечению абитуриентов, в том числе из других регионов, российских и зарубежных партнеров из бизнеса и академической среды.»

Решение о «Ходатайстве перед учредителем – Министерством образования и науки Российской Федерации о присвоении ФГБОУ ВО «МГТУ» почетного имени дважды героя Советского Союза И.Д. Папанина» было принято на Конференции работников и обучающихся Университета 25 января 2018 года (протокол № 1).

Иван Папанин появился на свет в городе Севастополе 26 ноября 1894 года. Его отец был портовым матросом. Зарабатывал он крайне мало, и многодетная семья Папаниных терпела нужду. Жили они в самодельной лачуге в Аполлоновой балке, расположенной на Корабельной стороне города. О своем детстве Иван Дмитриевич вспоминал так: «У Чехова есть горькая фраза: «У меня в детстве не было детства». Вот у меня то же самое». Каждый из детей Папаниных с юных лет старался самостоятельно заработать хоть какую-нибудь копейку, помогая родителям.

В школе Иван учился на «отлично», однако из-за сложного материального положения, окончив четвертый класс в 1906 году, оставил учебу и устроился на Севастопольский завод в качестве ученика токаря. Смышленый парнишка быстро освоил эту профессию и вскоре уже считался квалифицированным рабочим. К шестнадцати годам он мог самостоятельно разобрать и собрать мотор любой сложности. В 1912 Ивана в числе прочих способных и перспективных работников зачислили в штат судостроительного завода города Ревель (в настоящее время Таллин). На новом месте юноша изучил целый ряд новых специальностей, в дальнейшем весьма пригодившихся ему.

В начале 1915 Ивана Дмитриевича призвали служить. На Черноморский флот он попал специалистом по технике. Два года спустя произошла революция, и Иван Дмитриевич, которому к тому времени исполнилось двадцать три года, не колеблясь, вступил в ряды Красной Армии. Спустя короткое время он был назначен начальником мастерских бронесил 58-ой армии. В трудное лето 1919 Иван Дмитриевич занимался ремонтом повреждённых бронепоездов. На заброшенной железнодорожной станции он сумел организовать крупную мастерскую. После этого юноша работал комиссаром штаба речных и морских сил Юго-Западного фронта.

После того как основные силы белогвардейцев отступили в Крым, Папанин в числе прочих был послан руководством фронта организовывать партизанское движение в тылу врага. Собранная Повстанческая армия причиняла Врангелю немалый вред. В конце концов, белогвардейцам пришлось отозвать часть войск с фронта. Лес, где скрывались партизаны, был окружен, однако невероятными усилиями им удалось прорвать оцепление и уйти в горы. После этого командующий Повстанческой армией Алексей Мокроусов принял решение отправить в штаб Южного фронта проверенного и надежного человека, дабы сообщить обстановку и скоординировать дальнейшие действия. Таким человеком стал Иван Папанин.

Попасть в Россию в сложившейся ситуации можно было через турецкий город Трапезунд (ныне Трабзон). Папанин сумел договориться с местными контрабандистами о переправке его через Черное море. В мучном мешке он благополучно миновал таможенный пост. Путешествие в Трапезунд вышло небезопасным и долгим. Уже в городе Папанину удалось встретить советского консула, в первую же ночь отправившего его в Новороссийск на транспортном судне. Спустя двенадцать дней Папанину удалось добраться до Харькова и предстать перед Михаилом Фрунзе. Командующий Южным фронтом выслушал его и пообещал оказать партизанам необходимую помощь. После этого Иван Дмитриевич пустился в обратный путь. В городе Новороссийске к нему примкнул будущий знаменитый писатель-драматург Всеволод Вишневский. На катере с боеприпасами они добрались до крымского берега, после чего Папанин вновь вернулся к партизанам.

За организацию действий партизанских отрядов в тылу врага Иван Дмитриевич был удостоен ордена Красного Знамени. После поражения армии Врангеля и окончания Гражданской войны Папанин работал комендантом Чрезвычайной комиссии Крыма. В ходе работы ему была объявлена благодарность за сохранение конфискованных ценностей. В течение последующих четырех лет Иван Дмитриевич в буквальном смысле не мог найти себе места. В Харькове он занимал пост военного коменданта Украинского ЦИК, затем волею судеб был назначен секретарем революционного военного совета Черноморского флота, а весной 1922 переведен в Москву на место комиссара Административного управления Главного морского техническо-хозяйственного управления.

К сожалению, крайне трудно проследить изменение мировоззрения Ивана Дмитриевича за эти страшные годы, во время которых он прошел все мыслимые и немыслимые трудности. Несомненно, кровавые события оставили на его сердце немало рубцов. Будучи по натуре человеком доброжелательным, гуманным и совестливым Папанин, в конце концов, принял неожиданное решение - заняться наукой. Можно сказать, что с этого момента у него началась «вторая половина» жизни, которая оказалась значительно длиннее - почти шестьдесят пять лет. Демобилизовался Иван Дмитриевич в 1923, перейдя на должность начальника охраны Наркомата связи. Когда в 1925 Наркомат решил основать на Алданских золотых приисках в Якутии первую стационарную радиостанцию, Папанин попросил отправить его на строительство. Его назначили замом начальника по проблемам снабжения.

Добираться до города Алдана пришлось по глухой тайге, сам Папанин по этому поводу писал: «До Иркутска ехали поездом, далее опять поездом до поселка Невер. А после ещё тысячу километров на лошадях. Наш небольшой отряд, обеспеченный , двигался без потерь, несмотря на то, что время было неспокойное - и в реке едва не утонули, и от бандитов довелось отстреливаться. До места добрались еле живыми, стояли сильные морозы, и наголодались изрядно мы». Станция была выстроена за один год вместо запланированных двух, а сам Папанин говорил: «За год работы в Якутии я превратился из жителя юга в убеждённого северянина. Это совершенно особая страна, забирающая человека без остатка».

Возвратившись в столицу, Иван Дмитриевич, имея за плечами лишь четыре класса начальной школы, поступил в Плановую академию. Однако полный курс академии, так и не окончил - в 1931 Германия обратилась к Советскому Союзу за разрешением посетить советскую часть Арктики на огромном дирижабле «Граф Цепеллин». Официальной целью было уточнение расположения островов и архипелагов и исследование распространения ледового покрова. СССР дал согласие с одним лишь условием, что в данной экспедиции примут участие и русские ученые, а копии полученных данных в конце путешествия будут переданы Советскому Союзу. Мировая печать подняла вокруг полёта большой шум. Арктический институт организовал путешествие на Землю Франца-Иосифа ледокольного парохода «Малыгин», который должен в бухте Тихой встретиться с немецким дирижаблем и провести с ним обмен почтой. Начинающий полярник Папанин в качестве работника Наркомпочтеля возглавил на «Малыгине» почтовое отделение.

Бухты Тихой, где стояла советская станция, «Малыгин» достиг 25 июля 1931. Участников экспедиции встретила первая смена полярников, прожившая здесь год. А к обеду следующего дня сюда же прилетел дирижабль «Граф Цеппелин», совершив приземление на поверхность бухты. Папанин писал: «Дирижабль - огромная колыхавшаяся груда - лежал на воде, реагируя на любой, даже очень слабый ветер. Процесс передачи почты был кратким. Немцы сбросили в нашу лодку свою корреспонденцию, мы передали им свою. Как только почту доставили на «Малыгин», мы её разобрали и раздали пассажирам, остальные послания остались дожидаться Большой земли».

Распрощавшись с дирижаблем, «Малыгин» посетил ещё ряд островов Земли Франца-Иосифа. Иван Дмитриевич с удовольствием принимал участие во всех береговых высадках. Вот как вспоминал Папанина участник рейса, писатель Николай Пинегин: «Впервые я познакомился с этим человеком в 1931 в почтовой каюте «Малыгина». Мне показалось, что он обладает каким-то даром сколачивать людей в дружные коллективы. Например, не успели ещё желающие поохотиться высказать свои предложения, как Иван Дмитриевич уже построил людей в шеренгу, выровнял, раздал оружие, патроны и огласил правила коллективной охоты, словно всю жизнь сам только то и делал, что стрелял белых медведей…»

Север Папанину понравился, и в итоге он принял решение остаться здесь. Он писал: «Не поздно ль начинать заново жизнь в тридцать семь лет? Нет, нет и нет! Любимое дело начинать не поздно никогда. А то, что работа здесь станет любимой, я не сомневался нисколько, чувствовал, что по мне она. Трудностей не боялся, довольно их уже пережить пришлось. Перед глазами стояла синева неба и белые просторы, вспоминалась та особая тишина, какую не с чем сравнить. Так начинался мой путь полярника…»

Еще в бухте Тихой Папанин, внимательно осмотрев полярную станцию, пришёл к заключению, что её необходимо расширять. Своими мыслями он поделился с начальником экспедиции, известным полярным исследователем Владимиром Визе, предложив при этом свои услуги. После возвращения из экспедиции Визе рекомендовал кандидатуру Ивана Дмитриевича директору Арктического института Рудольфу Самойловичу, следствием чего стало назначение Папанина начальником станции в бухте Тихой. Необходимо отметить, что данной станции придавалось огромное значение в связи с проводимым в 1932-1933 годах научным мероприятием, получившим название второго Международного полярного года, призванного объединить усилия ведущих держав в исследовании полярных регионов. Станцию же в бухте Тихой планировалось превратить в крупную обсерваторию с большим спектром исследований.

В январе 1932 Иван Дмитриевич перебрался в Санкт-Петербург и был принят в штат Арктического института. Сутки напролет он проводил на складах Арктикснаба, выбирая необходимое снаряжение и приглядываясь к «кадрам». Всего для работы было отобрано тридцать два человека, включая двенадцать научных сотрудников. Любопытно, что на зимовку Папанин взял с собою жену, что было для тех времен редкостью. Чтобы доставить в бухту Тихую всё необходимое, «Малыгину» пришлось совершить из Архангельска два рейса. Бригада строителей, прибывшая первым рейсом, немедленно взялась за работу. На станции до их приезда имелся один жилой дом и магнитный павильон, однако вскоре рядом с ними появился ещё один дом, мехмастерская, радиостанция, электростанция и метеостанция. Помимо этого новый дом построили на острове Рудольфа, создав, таким образом, филиал обсерватории. Николай Пинегин, отправившийся взглянуть на строительство, писал: «Всё было выполнено солидно, предусмотрительно, хозяйственно… Работа была прекрасно организована и спорилась необычайно. Новый начальник подобрал изумительно слаженную команду».

После того как были отлажены стационарные наблюдения, учёные приступили к наблюдениям в дальних точках архипелага. Для этого в первой половине 1933 года были предприняты походы на собачьих упряжках. Итогом стало определение нескольких астрономических пунктов, уточнение очертаний проливов и берегов, открытие вблизи острова Рудольфа россыпи маленьких островков, получивших название Октябрят. Выдающийся полярник, астроном и геофизик Евгений Фёдоров вспоминал: «Девиз Ивана Дмитриевича: «Наука не должна страдать», - решительно воплощался в жизнь. У него не было какого-либо систематического образования, однако, бывая во всех лабораториях, регулярно разговаривая с каждым из нас, быстро разобрался в главных задачах, в смысле проводимых исследований. Вникать в детали он не стремился, однако, от природы являясь человеком проницательным и умным, хотел знать - насколько каждый научный работник квалифицирован, любит свое дело, предан ему. Убедившись в том, что все специалисты стараются выполнять свою работу как можно лучше, он уже не находил необходимым вмешиваться, обратив всё внимание на помощь им».

Вторая смена станции в бухте Тихой была вывезена ледокольным пароходом «Таймыр» в августе 1933 года. Отчитавшись в Арктическом институте о выполненной работе, Папанин съездил в отпуск, а затем снова появился в кабинете Визе. Во время разговора Владимир Юльевич сообщил ему о новом назначении - начальником крохотной полярной станции, расположенной на мысе Челюскина. За четыре месяца Иван Дмитриевич сумел подобрать коллектив из тридцати четырех человек и доставить в город Архангельск научные павильоны, сборные дома, ветряк, ангар, радиостанцию, вездеходы и много другого оборудования. Любопытно, что вместе с Папаниным, не колеблясь, отправилось большинство его коллег по зимовке в бухте Тихой.

Путешественники двинулись в путь летом 1934 на борту ледокола «Сибиряков». У мыса Челюскина держался солидный береговой припай, что позволило полярникам выполнить разгрузку прямо на лёд. Общий вес груза достигал 900 тонн, и весь его до последнего килограмма пришлось перетаскивать за три километра на берег. На эту работу ушло две недели. За этот период к мысу подходил ледорез «Литке», буксир «Партизан Щетинкин», ледокол «Ермак» вместе с пароходом «Байкал». Экипажи этих судов Папанин также сумел привлечь к переноске. Одновременно с доставкой вещей и материалов бригада строителей взялась за возведение научных павильонов, складов, домов и ветряного двигателя. Всё, кроме печей, было готово уже в конце сентября. В связи с этим, дабы не задерживать ледокол, Иван Дмитриевич, оставив на зимовку печника, отпустил остальных рабочих. Всю зиму научные сотрудники занимались наблюдениями, совершали однодневные санные походы. Весной одна группа ученых на собачьих упряжках отправилась в дальний поход к Таймыру, а другая, вместе с Папаниным, двинулась вдоль пролива Вилькицкого.

В начале августа пришёл в движение лёд в проливе, и «Сибиряков» вышел из Диксона с новой группой зимовщиков. Иван Дмитриевич был доволен проделанной работой - были созданы радиоцентр и современная обсерватория, а научные работники накопили ценный материал. В павильонах и жилом доме царили уют и чистота, что являлось заслугой жён Фёдорова и Папанина. К слову Анна Кирилловна Фёдорова исполняла обязанности геофизика и культорга, а Галина Кирилловна Папанина - метеоролога и библиотекаря. Вскоре ледокольный пароход привез новую смену и, разгрузив продукты, отправился на восток, к другим станциям. Забрать папанинцев он должен был на обратном пути. Тесниться на одной станции двум сменам было неразумно, многие стремились домой к своим семьям, и Иван Дмитриевич, воспользовавшись проходом мимо мыса парохода «Анадырь», уговорил капитана взять его отряд с собой.

После возвращения из похода Папанин стал пользоваться среди полярников заслуженным авторитетом, однако следующая экспедиция Ивана Дмитриевича навсегда вписала его имя в освоения арктических пространств. Для СССР огромное значение имело открытие постоянной навигации кораблей по Северному морскому пути. Для этого было учреждено специальное ведомство - Главное управление Северного морского пути или сокращенно Главсевморпуть. Однако для эксплуатации арктических линий было необходимо провести ряд многоплановых научных исследований - изучить маршруты дрейфа льдов, периоды их таяния, исследовать подводные течения и многое другое. Было решено организовать уникальную и рискованную научную экспедицию, заключавшуюся в продолжительной работе людей прямо на плывущей льдине.

Начальником экспедиции был назначен Папанин. Ему была поручена не только подготовка снаряжения, аппаратуры и продовольствия, но и постройка авиационной базы на острове Рудольфа. Со свойственной ему решимостью Иван Дмитриевич также вклинился в подборку команды станции. Однако из своих старых спутников у него получилось отстоять только Евгения Фёдорова. Кроме него в состав попали: радист Эрнст Кренкель и гидробиолог Петр Ширшов.

Целый год коллектив дрейфующей станции готовился к работе. Исключение сделали лишь для Кренкеля, зимовавшего в то время на Северной Земле.

Папанин смело взялся за переделку имеющегося снаряжения и конструирование нового. Он писал: «Без освещения - никуда. Брать батареи тяжело, к тому же они ненадёжны в мороз. Мазут и бензин - сколько же его понадобится! По всему выходит, нужен ветряк. Он неприхотлив, не боится мороза, редко ломается. Единственный минус - тяжел. Самый лёгкий весит почти 200 килограмм, а нам и ста много, необходимо за счёт материалов и конструкции даже из этой сотни убрать половину. Отправился я в Ленинград и Харьков. Сообщил там: «Максимальный вес ветряка - 50 килограммов». На меня взглянули с сожалением - тронулся, мол. …И все же ленинградские мастера поставили рекорд - по проекту конструктора из Харькова создали ветряк весом 54 килограмма».

Институт инженеров общественного питания придумал для экспедиции особые наборы сублимированных высококалорийных витаминизированных продуктов. Все продукты были запаяны в особые жестяные бидоны весом 44 килограмма каждый, из расчёта один бидон на четырёх человек на десять дней. Кроме того специально для участников были собраны мощные компактные радиостанции и разработана уникальная палатка, способная выдержать пятидесятиградусный мороз. Ее лёгкий алюминиевый каркас «одевался» парусиной, а затем чехлом, включающим два слоя гагачьего пуха. Сверху шел слой брезента и чёрный шелковый чехол. Высота «домика» составляла 2 метра, ширина - 2,5, длина - 3,7. Внутри помещался откидной столик и две двухъярусные кровати. Снаружи к палатке пристраивался тамбур, который в момент открывания двери «держал» тепло. Пол в палатке был надувной, толщиной 15 сантиметров. Весил «домик» 160 килограмм, чтобы четверо мужчин могли поднять его и перенести. Палатка не отапливалась, единственным источником тепла была керосиновая лампа.

Исходным пунктом для вылета на полюс был выбран остров Рудольфа, от которого до цели было всего 900 километров. Однако там стоял лишь маленький домик на трех человек. Для воздушной экспедиции предстояло соорудить основной и резервный аэродромы, склады для снаряжения, гараж для тракторов, жилые помещения и доставить сотни бочек с горючим. Папанин вместе с начальником будущей авиабазы Яковом Либиным и коллективом строителей с нужными грузами отправился на остров в 1936 году. Убедившись, что работа там идет полным ходом, Иван Дмитриевич вернулся на материк. Генеральная репетиция работы будущей дрейфующей станции успешно прошла в феврале 1937. В пятнадцати километрах от столицы была установлена палатка, в которой «папанинцы» прожили несколько дней. Никто к ним не заходил, а контакты с внешним миром они поддерживали по радио.

21 мая 1937 в районе Северного полюса большая группа полярников была высажена на льдину. Две недели понадобилось людям, чтобы оборудовать станцию, а затем на ней остались четыре человека. Пятым живым существом на льдине был пёс по кличке «Весёлый». Дрейф легендарной станции «СП-1» (Северный полюс-1) продолжался 274 дня. За это время льдина проплыла свыше двух с половиной тысяч километров. Участниками экспедиции было сделано множество научных открытий, в частности, обнаружен пересекающий Ледовитый океан подводный хребет. Также выяснилось, что полярные области густо заселены разными животными - тюленями, нерпами, медведями. Весь мир внимательно следил за эпопеей русских полярников, ни одно событие, случившееся между двумя мировыми войнами, не привлекло такого внимания широких масс.

Папанин, не являясь научным специалистом, нередко работал «на подхвате» - в мастерской и на кухне. Ничего обидного в этом не было, без помощи Ивана Дмитриевича двое молодых учёных не смогли бы осуществить обширную научную программу. Кроме того Папанин создавал атмосферу коллектива. Вот как писал о нём Фёдоров: «Дмитрич не только помогал нам, он направлял и в буквальном смысле лелеял то, что называется духом коллектива - готовность помочь товарищу, дружелюбие, сдержанность касательно неудачного поступка и лишнего слова соседа. Он, как руководитель, прекрасно понимал необходимость поддержания и укрепления совместимости участников экспедиции, отдавая этой стороне жизни все духовные силы».

Каждый день Иван Дмитриевич выходил с большой землей на связь и рассказывал о ходе дрейфа. Одна из последних радиограмм была особенно тревожной: «В результате шторма, продолжавшегося шесть дней, в районе станции 1 февраля в восемь часов утра поле разорвало трещинами длиной от полукилометра до пяти. Мы находимся на обломке шириной 200 и длиной 300 метров. Отрезан технический склад, а также две базы… Под жилой палаткой наметилась трещина, переселяемся в снежный домик. Координаты сообщу сегодня, просим не беспокоиться в случае обрыва связи». Руководство приняло решение эвакуировать полярников. С огромными трудностями 19 февраля 1938 недалеко от берегов Гренландии «папанинцы» были сняты с льдины при помощи подошедших ледоколов «Таймыр» и «Мурман». Так закончилось, по словам выдающегося советского ученого Отто Шмидта, самое значительное географическое исследование двадцатого века.

Все члены экспедиции превратились в национальных героев, став символами всего советского, прогрессивного и героического. Полярники были удостоены звания Героя Советского Союза и получили крупные служебные повышения. Ширшов стал директором Арктического института, Фёдоров его замом, Кренкель возглавил Арктическое управление, Иван Дмитриевич стал заместителем начальника Главсевморпути Отто Шмидта. Спустя полгода (в 1939) Отто Юльевич ушёл работать в Академию наук, а Папанин возглавил Главсевморпуть. Разумеется, и по характеру, и по стилю работы Иван Дмитриевич являлся полной противоположностью прежнего руководителя. Однако в те годы новой организации был необходим именно такой человек - с огромной энергией, жизненным опытом, пробивной способностью. Именно здесь по-настоящему развернулся организаторский дар Папанина. Много сил он отдал делу освоения Севера, организации жизни и работы людей, трудившихся на огромной территории Советского Заполярья.

В 1939 году Папанин на борту ледокола «Сталин» принял участие в плавании по Северному морскому пути. «Сталин», пройдя по всему маршруту до бухты Угольной, вернулся в Мурманск, впервые в истории арктических плаваний совершив двойной сквозной рейс. Папанин писал: «За два месяца ледокол прошёл двенадцать тысяч километров, включая работу во льдах по проводке судов. Мы посетили главные арктические порты и ряд полярных станций, а я получил возможность увидеть их состояние, ознакомиться с кадрами. Этот рейс оказался для меня воистину бесценным - отныне я знал не из бумаг и не с чужих слов положение дел и получил полную информацию о мореплавании в Арктике».

Окончив навигацию 1939 года, Папанин отправился отдыхать на юг, однако вскоре был вызван в Москву в связи с началом работ по спасению экипажа дрейфующего во льдах ледокола «Георгий Седов». Правительство приняло решение отправить на помощь флагманский ледокол «Сталин», перед которым также была поставлена дополнительная задача по спасению самого ледокольного парохода «Седов». После срочного завершения ремонта «Сталин» 15 декабря 1939 вышел из Мурманского порта. 4 января 1940 в 25 километрах от «Седова» ледокол угодил в тяжёлые льды. Напор льдин был таким сильным, что трещали шпангоуты. Однако через неделю сжатие прекратилось, и «Сталин», пользуясь трещинами-лазейками, 12 января подошел к аварийному пароходу. Специальная комиссия признала «Седов» годным к плаванию, и после тяжёлых работ по освобождению корабля ото льда ледокол, взяв пароход на буксир, тронулся в обратный путь. 1 февраля участники экспедиции оказались на родной земле. Звание Героя Советского Союза было присвоено всем пятнадцати участникам дрейфа и капитану «Сталина» Белоусову. Иван Дмитриевич стал дважды Героем.

В годы Великой Отечественной войны Папанин с неукротимой энергией руководил перевозками на Севере страны. Также ему было поручена организация бесперебойной доставки на фронт военной техники и снаряжения, поступающего из Англии и Америки по ленд-лизу. Кроме того он внес огромный вклад в реорганизацию порта Петропавловск-Камчатский. А в конце 1942 на фронт отправилась танковая колонна под названием «Советский полярник», созданная на средства полярников. В 1943 году Иван Дмитриевич был удостоен звания контр-адмирала. Нарком Морского флота Александр Афанасьев писал о нем: «Невысокий, литой Папанин всегда входил с острой шуткой и улыбкой. Всех обойдёт в приёмной, каждому пожмёт руку и отпустит каламбур или скажет тёплые слова, а затем первым, легко войдёт в кабинет правительства. …Сообщая о перевозках, обязательно проявит заботу о портовых рабочих, матросах и солдатах, попросит заменить спецодежду, увеличить питание, выдвинет предложение о награждении работников Крайнего Севера за выполнение заданий».
Между тем годы напоминали Папанину о себе. Оставаясь в глазах коллег бодрым и не знающим усталости, Иван Дмитриевич стал всё чаще чувствовать в организме сбои. Во время арктической навигации 1946 года Папанин свалился с приступами стенокардии. Доктора настаивали на продолжительном лечении, и, реально оценив свои возможности, прославленный полярник подал в отставку с должности руководителя Главсевморпути.

Два последующих года Папанин считал самыми скучными в своей жизни. Большими праздниками для него были приезды в гости товарищей по дрейфующей станции - Фёдорова, Кренкеля и Ширшова. Осенью 1948 Петр Ширшов, являющийся директором Института океанологии АН СССР, предложил Ивану Дмитриевичу стать его замом по направлению экспедиционной деятельности. Так в жизни Папанина начался новый этап. В его задачи входили заказ и контролирование строительства научно-исследовательских кораблей, формирование экспедиционных коллективов, обеспечение их снаряжением и научным оборудованием.

Энергия и результативность работ Папанина были замечены. В 1951 он был приглашен в Академию наук на должность заведующего отделом морских экспедиционных работ. Задачей отдела являлось обеспечение работы кораблей АН, которых всего-то было не более десятка для плаваний в прибрежных водах и один научно-исследовательский для дальних путешествий. Однако спустя несколько лет в АН СССР, а затем и в научно-исследовательских институтах Гидрометслужбы стали появляться океанские суда, предназначенные специально для научных исследований. Без всяких преувеличений Папанин явился инициатором и организатором основания крупнейшего в мире научно-исследовательского флота. Помимо этого знаменитый полярник организовал на реке Волге отдельный научный центр, а на Куйбышевском водохранилище - биологическую станцию, позднее превратившуюся в Институт экологии Волжского бассейна РАН.

Необходимо отметить и деятельность Ивана Дмитриевича в поселке Борок. Однажды его, любившего поохотиться в Ярославской области, заодно попросили осмотреть и местную биологическую станцию. Она возникла на месте бывшей помещичьей усадьбы и дышала на ладан, однако в связи со строительством Рыбинского водохранилища её собирались оживить. Папанин вернулся в столицу с двояким впечатлением - с одной стороны станция являла собой отличное место для научных изысканий, с другой представляла собой пару обветшалых деревянных домиков с десятком скучающих сотрудников. Прибыв в начале 1952 в Борок, Папанин, возглавивший станцию «по совместительству», развернул активную деятельность. Авторитет в хозяйственных и научных кругах позволил полярнику «выбивать» дефицитное оборудование и материалы, к причалу станции одна за другой стали прибывать баржи с металлом, досками, кирпичом.

Строились жилые дома, лабораторные корпуса, подсобные службы, появился научно-исследовательский флот. По инициативе и при непосредственном участии Ивана Дмитриевича в поселке был создан Институт биологии водохранилищ (в настоящее время Институт биологии внутренних вод имени Папанина) и Геофизическая обсерватория «Борок». Иван Дмитриевич пригласил в это место много молодых специалистов, поддержав их жильём. Однако его главным достижением стало появление в Бороке группы выдающихся учёных - биологов и генетиков, большинство из которых отсидело и не могло вернуться в Москву. Здесь они получили возможность полноценной творческой деятельности. Проигнорировал Папанин и указания Хрущева отправлять людей на пенсию при достижении ими 60-летнего возраста.

Благодаря усилиям Ивана Дмитриевича посёлок заселился образованными и культурными людьми. Всё в этом месте утопало в цветах, по инициативе Папанина была организована специальная группа озеленения, осуществившая ряд масштабных ветрозаградительных насаждений, давших возможность акклиматизировать привозные южные растения. Особый интерес представлял и моральный климат поселка - о воровстве здесь не слышали и двери в квартирах никогда не запирали. А в проходящем неподалеку от поселка поезде в Москву Папанин «выбил» постоянную бронь для сотрудников института на восемь купе.

Напряжённая деятельность в почтенные годы сказывалась на здоровье Папанина. Всё чаще он хворал, лежал в больницах. Его первая жена - Галина Кирилловна - ушла из жизни в 1973. Они прожили в согласии почти пятьдесят лет, зимовали вместе на мысе Челюскина и в бухте Тихой. Будучи женщиной рассудительной и спокойной, она прекрасно уравновешивала своего супруга, «спускала с небес» в годы почестей и славы. Во второй раз Иван Дмитриевич женился в 1982 на редакторе своих мемуаров Раисе Васильевне. Скончался легендарный полярник через четыре года после этого - 30 января 1986 - и был похоронен на Новодевичьем кладбище, где уже обрели покой все его товарищи по знаменитому дрейфу.

Академик РАН Юрий Израэль сказал: «Папанин являлся великим человеком с добрым сердцем и железной волей». За свою долгую жизнь Иван Дмитриевич написал свыше двухсот статей и две автобиографические книги - «Жизнь на льдине» и «Лёд и пламень». Его дважды удостаивали звания Героя Советского Союза, он являлся кавалером девяти Орденов Ленина, был награждён множеством орденов и медалей, как советских, так и зарубежных. Иван Дмитриевич был удостоен почетной степени доктора географических наук, стал почетным гражданином Архангельска, Мурманска, Липецка, Севастополя и всей Ярославской области. Его именем назвали остров в Азовском море, мыс на Таймырском полуострове, подводную гору в Тихом океане и горы в Антарктиде.

По материалам книги Ю.К. Бурлакова «Папанинская четверка. Взлеты и падения» и сайта http://odnarodyna.com.ua.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter